Так вышло! Пропустил день рождения Владимира Высоцкого 25 января. Любимого поэта Георгия.
Винюсь. И в порядке раскаяния ставлю подборку стихов.
Райские яблоки
(Второй вариант) Я умру говорят - мы когда-то всегда умираем, - Съезжу на даpмовых, если в спину сподобят ножом: Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, - Не скажу про живых, а покойников мы бережем. В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок - И ударит душа на ворованных клячах в галоп, Вот и дело с концом, - в pайских кущах покушаю яблок. Подойду не спеша - вдруг апостол веpнет, остолоп!.. Чуp меня самого!.. Наважденье... Знакомое что-то - Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел. И среди ничего возвышались литые ворота, И огромный этап - тысяч пять - на коленях сидел. Как ржанет коренник! Я смирил его ласковым словом, Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел. Петp-апостол, старик, слишком долго возился с засовом - И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел. Тот огpомный этап не издал ни единого стона, Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел. Вот следы песьих лап... Да не pай это вовсе, а зона! Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел. Мы с конями глядим - вот уж истинно зонам всем зона! Хлебный дух из ворот - так надежней, чем руки вязать. Я пока невредим, но и я нахлебался озона. Лепоты полон рот, и ругательство трудо сказать. Засучив рукава, пролетели две тени в зеленом. С криком "В рельсу стучи!" пропорхали на крыльях бичи. Там малина, братва, нас встречает малиновым звоном. Но звенели ключи - это к нам подбирали ключи... Я подох на задах, на руках на старушечьих дряблых, Не к Мадонне прижат Божий Сын, а к стене, как холоп. В дивных райских садах просто прорва мороженых яблок, Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб. Херувимы кружат, ангел окает с вышки - занятно! Да не взыщет Христос, - рву плоды ледяные с дерев. Как я выстрелу рад, ускакал я из рая обратно, Вот и яблок принес, их за пазухой телом согрев. Я еще раз умру - если надо, мы вновь умираем. Удалось. Бог ты мой! Я не сам - вы мне пулю в живот. Так сложилось в миру - всех застреленных балуют раем, А оттуда землей... Береженного Бог бережет! С перекошенным ртом завалюсь поcле выстрела набок, Кони просят овсу, но и я закусил удила. Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок Я тебе привезу - ты меня и из рая ждала! 1977
Про глупцов
Этот шум - не начало конца, Не повторная гибель Помпеи - Спор вели три великих глупца: Кто из них, из великих, глупее. Первый выл: "Я физически глуп, - Руки вздел, словно вылез на клирос. - У меня даже мудрости зуб, Невзирая на возраст, не вырос!" Но не приняли это в расчет - Даже умному эдак негоже: "Ах, подумаешь, зуб не растет! Так другое растет - ну и что же?.." К синяку прижимая пятак, Встрял второй: "Полно вам, загалдели! Я - способен все видеть не так, Как оно существует на деле!" "Эх, нашел чем хвалиться, простак, - Недостатком всего поколенья!.. И к тому же все видеть не так - Доказательство слабого зренья!" Третий был непреклонен и груб, Рвал лицо на себе, лез из платья: "Я - единственный подлинно глуп, - Ни про что не имею понятья". Долго спорили - дни, месяца, - Но у всех аргументы убоги... И пошли три великих глупца Глупым шагом по глупой дороге. Вот и берег - дороге конец. Откатив на обочину бочку, В ней сидел величайший мудрец, - Мудрецам хорошо в одиночку. Молвил он подступившим к нему: Дескать, знаю - зачем, кто такие, - Одного только я не пойму - Для чего это вам, дорогие! Или, может, вам нечего есть, Или - мало друг дружку побили? Не кажитесь глупее чем есть, - Оставайтесь такими, как были. Стоит только не спорить о том, Кто главней, - уживетесь отлично, - Покуражьтесь еще, а потом - Так и быть - приходите вторично!.. Он залез в свою бочку с торца - Жутко умный, седой и лохматый... И ушли три великих глупца - Глупый, глупенький и глуповатый. Удивляясь, ворчали в сердцах: "Стар мудрец - никакого сомненья! Мир стоит на великих глупцах, - Зря не выказал старый почтенья!" Потревожат вторично его - Темной ночью попросят: "Вылазьте!" Все бы это еще ничего, Но глупцы состояли у власти... И у сказки бывает конец: Больше нет у обочины бочки - В "одиночку" отправлен мудрец. Хорошо ли ему в "одиночке"? 1977
Палач
Когда я об стену разбил лицо и члены И все, что только было можно, произнес, Вдруг сзади тихое шептанье раздалось: "Я умоляю вас, пока не трожьте вены. При ваших нервах и при вашей худобе Не лучше ль чаю? Или огненный напиток? Чем учинять членовредительство себе, Оставьте что-нибудь нетронутым для пыток. - Он сказал мне, - приляг, Успокойся, не плачь, - Он сказал, - я не враг, Я - твой верный палач. Уж не за полночь - за три, Давай отдохнем. Нам ведь все-таки завтра Работать вдвоем". "Чем черт не шутит, что ж, - хлебну, пожалуй, чаю, Раз дело приняло приятный оборот, Но ненавижу я весь ваш палачий род - Я в рот не брал вина за вас - и не желаю!" Он попросил: "Не трожьте грязное белье. Я сам к палачеству пристрастья не питаю. Но вы войдите в положение мое - Я здесь на службе состою, я здесь пытаю, Молчаливо, прости, Счет веду головам. Ваш удел - не ахти, Но завидую вам. Право, я не шучу, Я смотрю делово: Говори, что хочу, Обзывай хоть кого. - Он был обсыпан белой перхотью, как содой, Он говорил, сморкаясь в старое пальто, - Приговоренный обладает, как никто, Свободой слова, то есть подлинной свободой". И я избавился от острой неприязни И посочувствовал дурной его судьбе. Спросил он: "Как ведете вы себя на казни?" И я ответил: "Вероятно, так себе... Ах, прощенья прошу, - Важно знать палачу, Что, когда я вишу, Я ногами сучу. Да у плахи сперва Хорошо б подмели, Чтоб, упавши, глава Не валялась в пыли". Чай закипел, положен сахар по две ложки. "Спасибо!" - "Что вы? Не извольте возражать! Вам скрутят ноги, чтоб сученья избежать, А грязи нет - у нас ковровые дорожки". Ах, да неужто ли подобное возможно! От умиленья я всплакнул и лег ничком. Потрогав шею мне легко и осторожно, Он одобрительно поцокал языком. Он шепнул: "Ни гугу! Здесь кругом стукачи. Чем смогу - помогу, Только ты не молчи. Стану ноги пилить - Можешь ересь болтать, Чтобы казнь отдалить, Буду дольше пытать". Не ночь пред казнью, а души отдохновенье! А я - уже дождаться утра не могу, Когда он станет жечь меня и гнуть в дугу, Я крикну весело: остановись, мгновенье! "...И можно музыку заказывать при этом, Чтоб стоны с воплями остались на губах". Я, признаюсь, питаю слабость к менуэтам, Но есть в коллекции у них и Оффенбах. "Будет больно - поплачь, Если невмоготу". - Намекнул мне палач. Хорошо, я учту. Подбодрил меня он, Правда, сам загрустил - Помнят тех, кто казнен, А не тех, кто казнил. Развлек меня про гильотину анекдотом, Назвав ее карикатурой на топор: "Как много миру дал голов французский двор!.." И посочувствовал наивным гугенотам. Жалел о том, что кол в России упразднен, Был оживлен и сыпал датами привычно, Он знал доподлинно - кто, где и как казнен, И горевал о тех, над кем работал лично. "Раньше, - он говорил, - Я дровишки рубил, Я и стриг, я и брил, И с ружьишком ходил. Тратил пыл в пустоту И губил свой талант, А на этом посту Повернулось на лад". Некстати вспомнил дату смерти Пугачева, Рубил - должно быть, для наглядности, - рукой. А в то же время знать не знал, кто он такой, - Невелико образованье палачево. Парок над чаем тонкой змейкой извивался, Он дул на воду, грея руки о стекло. Об инквизиции с почтеньем отозвался И об опричниках - особенно тепло. Мы гоняли чаи - Вдруг палач зарыдал - Дескать, жертвы мои Все идут на скандал. "Ах, вы тяжкие дни, Палачева стерня. Ну за что же они Ненавидят меня?" Он мне поведал назначенье инструментов. Все так не страшно - и палач как добрый врач. "Но на работе до поры все это прячь, Чтоб понапрасну не нервировать клиентов. Бывает, только его в чувство приведешь, - Водой окатишь и поставишь Оффенбаха, - А он примерится, когда ты подойдешь, Возьмет и плюнет - и испорчена рубаха". Накричали речей Мы за клан палачей. Мы за всех палачей Пили чай - чай ничей. Я совсем обалдел, Чуть не лопнул, крича. Я орал: "Кто посмел Обижать палача!.." Смежила веки мне предсмертная усталость. Уже светало, наше время истекло. Но мне хотя бы перед смертью повезло - Такую ночь провел, не каждому досталось! Он пожелал мне доброй ночи на прощанье, Согнал назойливую муху мне с плеча... Как жаль, недолго мне хранить воспоминанье И образ доброго чудного палача. 1977
Владимир Высоцкий — История болезни: Часть III
Я был здоров — здоров как бык,
Как целых два быка, —
Любому встречному в час пик
Я мог намять бока.
Идёшь, бывало, и поёшь,
Общаешься с людьми,
Вдруг крик — на стол тебя, под нож!
Допелся, чёрт возьми!..
«Не надо нервничать, мой друг, —
Врач стал чуть-чуть любезней, —
Почти у всех людей вокруг
История болезни».
Мне шею обложили льдом,
Спешат — рубаху рвут,
Я ухмыляюсь красным ртом,
Как на манеже шут.
Я сам себе кричу: «Трави! —
И напрягаю грудь. —
В твоей запёкшейся крови
Увязнет кто-нибудь!»
Я б мог, когда б не глаз да глаз,
Всю землю окровавить.
Жаль, что успели медный таз
Не вовремя подставить!
Уже я свой не слышу крик,
Не узнаю сестру,
Вот сладкий газ в меня проник,
Как водка поутру.
Цветастый саван скрыл и зал,
И лица докторов,
Но я им всё же доказал,
Что умственно здоров!
Слабею, дёргаюсь и вновь
Травлю. Но иглы вводят
И льют искусственную кровь —
Та горлом не выходит.
«Хирург, пока не взял наркоз,
Ты голову нагни:
Я важных слов не произнёс,
Послушай — вот они.
Взрезайте, с богом, помолясь,
Тем более бойчей,
Что эти строки не про вас,
А про других врачей!..»
Я лёг на сгибе бытия,
На полдороге к бездне,
И вся история моя —
История болезни.
Очнулся я — на теле швы,
Медбрат меня кормил,
И все врачи со мной на вы,
И я с врачами мил.
Нельзя вставать, нельзя ходить —
Молись, что пронесло,
Я здесь баклуш могу набить
Несчётное число.
Мне здесь пролёживать бока
Без всяческих общений —
Моя кишка пока тонка
Для острых ощущений.
Сам первый человек хандрил —
Он только это скрыл,
Да и Создатель болен был,
Когда наш мир творил.
У человечества всего —
То колики, то рези,
И вся история его —
История болезни.
Всё человечество давно
Хронически больно —
Со дня творения оно
Болеть обречено.
«Вы огорчаться не должны, —
Врач стал ещё любезней, —
Ведь вся история страны —
История болезни.
Живёт больное всё быстрей,
Всё злей и бесполезней —
И наслаждается своей
Историей болезни».
Свежие комментарии