30 августа на выборах в нижнюю палату японского парламента решительную победу одержала Демократическая партия Японии (ДПЯ). Возможно, это свидетельствует о том, что в партийной политике страны, не менявшейся с 1955 г. (когда была образована Либерально-демократическая партия, ЛДП) наступил переломный момент.
ЛДП практически бессменно находилась у власти в течение полувека, и это определяло политику послевоенной эпохи не только в Японии; это сказалось на всей Восточной Азии. Теперь, после знаменательного поражения ЛДП, и перед Японией, и перед Восточной Азией открываются новые перспективы.Пока неясно, удастся ли воспользоваться этими возможностями. Для этого потребуются политические сдвиги, соответствующие по масштабам изменениям в настроениях избирателей, отвергнувших ЛДП. Новый премьер-министр Юкио Хатояма принадлежит к одной из ведущих политических династий в Японии, и в его правительство тоже входят многие представители истеблишмента. Тем не менее, и нынешнее положение дел в регионе, и социально-экономические тенденции в Японии таковы, что эти памятные выборы могут действительно стать стимулом к неким переменам.
Треугольник Токио-Пекин-Вашингтон
Еще до выборов было ясно, что смена японского правительства может привести к тому, что стратегический союз с Соединенными Штатами окажется во взрывоопасном политическом контексте. ДПЯ поставила себе целью сделать японское партнерство с США равноправным и обещала пересмотреть многочисленные проблемы их двусторонних отношений, в том числе планы по передислокации американских баз на Окинаве; секретные договоры, согласно которым американские суда имеют право ввозить в страну ядерное оружие; обязательство Японии заправлять топливом американские корабли в Индийском океане.
Юкио Хатояма также опубликовал в New York Times полемическую статью, в которой он недвусмысленно объявил конец американской гегемонии в регионе, обвинил США в том, что они внедряют неолиберальную модель глобализации и призвал азиатские страны к сближению. ДПЯ поспешно заявила: статья не означала, что Япония дистанцируется от союзнических отношений с США. Действительно, премьер-министр и сам едва ли захочет конфронтации с Вашингтоном. В конце концов, с США у него есть личные связи (в частности, степень доктора технических наук он получил в Стэнфордском университете), и ему близка идеологическая позиция администрации Барака Обамы. Но внутри ДПЯ есть люди, склоняющиеся влево; они настаивают на более фундаментальном пересмотре американо-японского альянса. Таким образом, статья Хатоямы просто отражает крепнущее в Японии представление о том, как меняется соотношение сил в регионе.
Китай, на первый взгляд (что бы ни говорили о стратегическом перераспределении), остается в выигрыше; такую точку зрения отражают китайские СМИ, с энтузиазмом приветствующие новое правительство Хатоямы и его призыв к консолидации азиатских государств. Как отметил Хаями Исикава, глава китайского офиса газеты Asahi Shimbun, в лице японской ЛДП пал непримиримый враг Китая со времен холодной войны, но для правящей Коммунистической партии (КПК) это может иметь весьма амбивалентные последствия.
И действительно: для восточноазиатской демократии важно не столько то, что на выборах победила ДПЯ, сколько то, что в их регионе пало еще одно «однопартийное государство». В Южной Корее, на Тайване, а теперь и в Японии политика строится на принципах многопартийности и конкуренции; из представителей однопартийной системы остались только Китай и Северная Корея. Неприятный для КПК момент, - отмечает Исикава, - состоит в том, что многие китайские обозреватели усматривают в падении ЛДП своего рода референдум по вопросам коррупции и стагнации, свойственным однопартийной системе, и вердикт, значение которого для Китая очевидно. По мере того, как влияние США в регионе будет уменьшаться, местные модели плюралистической демократии будут всё больше воздействовать на внутренний политический дискурс Китая.
Политический голод
Удастся ли реализовать потенциал выборов, зависит от того, какую форму примут демократические практики в Японии. Первые сигналы противоречивы. Юкио Хатояма – политик в четвертом поколении; его дед основал Либерально-демократическую партию, а отец был министром иностранных дел; сам он едва ли будет революционером. Подобное происхождение имеют и некоторые другие лидеры ЛДП.
Новый кабинет министров мало чем отличается от бывшего до него правительства ЛДП. В него в основном входят фигуры из истеблишмента (в том числе, бывшие бюрократы); больше половины его членов оканчивали Токийский университет. По возрасту они даже старше, чем члены уходящего правительства, и среди них всего три женщины. Таким образом, состав правительства разочаровал тех, кто ожидал от ДПЯ большего разнообразия – в частности, гендерного.
С другой стороны, в правительство набирали опытных технократов (у Хатоямы был еще несколько скучный слоган «научная политика»), что соответствует более масштабным целям ДПЯ: чтобы политикой занимались политики, а не бюрократы, которых никто не выбирал. Если реформы будут проходить успешно, возможно, начнутся независимые политические дебаты, а политикам придется отчитываться в своих политических решениях и их результатах.
Такое развитие событий было бы очень желательным. Результаты выборов говорят о том, что в Японии очень хотят перемен; однако недовольство ЛДП, побудившее многих избирателей проголосовать за ДПЯ, было обусловлено не идеологическими причинами, а мощными социальными импульсами, которые сотрясают Японию.
Следует упомянуть два из них. Во-первых, в Японии многие семьи существуют за счет единственного источника дохода (зарабатывает мужчина), и это имеет серьезное социальное значение: снижается уровень рождаемости, уменьшается потребительская активность. Все эти проблемы в высшей степени беспокоят японское общество. В этом отношении наиболее популярно было предложение ДПЯ ввести пособие на воспитание детей, чтобы помочь семьям, и в то же время прекратить выплаты пособий неработающему супругу.
Другие реформы, которые обещала провести ДПЯ, призваны повысить доступность ресурсов для государственных детских садов и образовательных учреждений; сейчас в Японии им выделяют гораздо меньшую долю валового внутреннего продукта (ВВП), чем в других богатых странах. Эти меры, вероятно, также дадут женщинам больше возможностей делать свой вклад в семейный доход; сейчас их возможности ограничены, и это объясняет многие социально-экономические проблемы Японии. Если государство будет выделять больше средств на детей, особенно детским садам, это позволит женщинам, во-первых, работать, во-вторых, иметь больше детей. Эти вещи взаимосвязаны и представляют собой одновременно огромные возможности и большие проблемы для нового правительства.
Во-вторых, благодаря выборам стало ясно, что разрыв между богатыми и бедными растет, а бедность и экономическая неопределенность, в которой пребывают японские трудящиеся, стали для избирателей актуальной проблемой.
Таким образом, эти выборы стали огромным шагом к развитию демократических политических процессов в Японии; такое положение дел может стать очень выгодным для японских трудящихся, особенно женщин. Возникновение многопартийной демократии в Японии может послужить примером для остальных азиатских стран, в то время как американское влияние пойдет на убыль.
Джеймс Фаррер (James C Farrer) – адъюнкт-профессор социологии в Высшей школе глобальных исследований при Софийском университете (Graduate School of Global Studies, Sophia University) в Токио.
| 05 октября 2009, 07:57 | Джеймс Фаррер |
Свежие комментарии