Сергей МАКЕЕВ.
Гусар на троне.
Его шпага служила многим странам, на Камчатке он отбывал ссылку, а на Мадагаскаре царствовал. Это был всесторонний талант: имя Морица Бенёвского вошло даже в историю шахматной игры.
 |
| Мориц Бенёвский. Он был красив, великолепно сложен и обладал изысканными манерами |
Три страны называют себя родиной этого героя – Словакия, Венгрия и Польша. «Бенёвский! Так зовется мой герой… // Он был храним таинственной звездой // В мороз и в зной и в час сраженья дикий». Это первые строки из эпической поэмы «Бенёвский» польского поэта Юлиуша Словацкого. Такие рыцари Фортуны, как шевалье д’Эон, Казанова, Стефан Занович и многие другие, при жизни создавали себе вторую, легендарную биографию. Но в случае Бенёвского фантазии были явно излишни: его судьба увлекательна и без прикрас.
Мориц Август Бенёвский родился в 1746 году. Его отец, словак по национальности, был генералом в австрийской кавалерии, а мать – баронессой из знатного венгерского рода. Мориц частенько рекомендовался бароном, хотя по женской линии высокие титулы не передаются. Мориц был красив, великолепно сложен, хотя и невысок ростом, обладал изысканными манерами и тем неотразимым обаянием, от которого тают женщины и которому завидуют многие мужчины. В ранней юности он поступил на военную службу и позднее утверждал, что участвовал в важнейших сражениях Семилетней войны, был награжден орденами и дослужился до генеральского чина. В действительности он был всего лишь гусарским капитаном, в войне не участвовал, а прославился в основном дуэлями и буйством. Эка невидаль для гусара! Но и у гусара есть границы дозволенного – честь, долг, присяга. Когда Бенёвский оскорбил всеми уважаемого командира, сослуживцы отвернулись от него. В конце концов Бенёвский вынужден был выйти в отставку.
Мориц вернулся в родовое поместье, но и здесь продолжал повесничать. Старик-отец долго терпел выходки сына и перед самой смертью завещал поместье мужьям своих дочерей. Бенёвский-младший не смирился с последней волей отца, собрал отряд верных ему слуг и выгнал сестер с их мужьями вон. Родственники обратились с жалобой в Вену. Поступило высочайшее повеление: имение вернуть законным владельцам. А самого Бенёвского обвинили не только в самоуправстве, но и в церковной ереси. Не дожидаясь ареста, Мориц бежал в Польшу.
Там в это время шла война. В 1768 году часть польской шляхты объединилась для борьбы с королем Станиславом Августом Понятовским, ставленником России и бывшим любовником Екатерины II. Мятежники втянули в международный конфликт Османскую империю, что привело к очередной русско-турецкой войне. Русские войска вступили в Польшу.
Командующему конфедератов генералу Пулавскому нужны были отчаянные офицеры, Бенёвский пришелся кстати. Он так расписал свои подвиги, что его произвели в полковники. Мориц храбро воевал, отличился в нескольких сражениях, пока не попал в плен. Русские довольно мягко обходились с побежденными, офицеров отпускали «на пароль» – под честное слово, что они не возьмутся вновь за оружие. Немногие сдержали слово, Бенёвский тоже вернулся в строй и был пленен во второй раз. Теперь уже рассчитывать на снисхождение не приходилось.
Сначала Бенёвского и плененного вместе с ним шведского волонтера Адольфа Винбланда отправили в Киев, оттуда сослали в Казань. Там обоих определили на постой к местному купцу Вислогузову. Мориц и Адольф постоянно обдумывали планы побега. Однажды, пользуясь отсутствием купца, Бенёвский выкрал из его кабинета документы и подорожную. С этими бумагами беглецы довольно легко добрались до Санкт-Петербурга. В Кронштадте они сговорились с голландскими моряками, что их вывезут за пределы России. Но в последний момент шкипер-голландец выдал беглецов. Генерал-прокурор Сената князь Вяземский разглядел в Бенёвском человека, «которому жить или умереть – все едино».
На этот раз Бенёвского и Винбланда выслали дальше некуда: на Камчатку.
Начальник Камчатки.
«В мороз и в зной и в час сраженья» менялся характер Бенёвского. Скандалист становился героем. Правда, в достижении своих целей он не останавливался перед ложью и мелким предательством.
Путешествие Бенёвского и Винбланда через всю Россию, хотя и заняло около восьми месяцев, не было слишком изнурительным. Инструкции, данные офицеру охраны, предписывали оказывать пленным должный «решпект». Воспрещались только крамольные речи: «Естьли оные арестанты станут иногда врать какие не пристойные слова, в таком случае запретить им строго». Впрочем, губернаторы и градоначальники инструкций не соблюдали – они радушно принимали у себя настоящего европейца, «генерала польской армии», как представлялся Бенёвский.
Наконец, прибыли в Охотск, отсюда путь лежал морем на Камчатку, в Большерецкий острог. Здесь, в Охотском порту, у Бенёвского возник новый план побега: во время шторма, когда команда укроется в трюме, он с Винбладом задраит люки и поведет корабль… Небо услышало молитвы Бенёвского, и разыгрался шторм. Но благодаря мастерству штурмана Максима Чурина галиот «Св.Петр» прибыл в Большерецк 12 сентября 1770 года.
В своих мемуарах «Путешествия и воспоминания» Бенёвский изобразил место своей ссылки как настоящую крепость. На самом деле это был обычный поселок, несколько десятков изб и купеческих лавок, а в них около сотни обитателей. В центре поселка стояла канцелярия командира, капитана Нилова. Гарнизон насчитывал семьдесят солдат. Все ссыльные в Большерецком остроге были «политические», все сплошь дворяне, среди них и придворные, и гвардейские офицеры. Бежать отсюда было некуда, поэтому ссыльные жили без надзора, на частных квартирах.
Бенёвский с его талантом сходиться с людьми и неизменно нравиться всем быстро сделался своим человеком в обществе большерецких ссыльных. Особенно близко он сошелся с гвардейским поручиком Петром Хрущевым. Поручик, как гласил именной указ, «обличен и винился в изблевании оскорбления величества», он был приговорен к четвертованию и отсечению головы. Но, по милосердию монаршему, казнь заменили вечной ссылкой на Камчатку.
Бенёвский поселился в одном доме с Хрущевым, приятели часто бывали у коменданта Нилова – и в гости захаживали, и давали уроки его сыну. Капитан Нилов был неплохой человек, но сильно пьющий. Впрочем, на окраины империи таких и присылали – либо пьяниц, либо бестолковых, либо в чем-то провинившихся.
Именно Хрущев давно разработал план побега с Камчатки на захваченном корабле. Более того, он знал и куда плыть. В его библиотеке была книга английского адмирала Джорджа Ансона «Путешествие около Света, которое в 1741-1744 годах совершил Лорд Ансон» с картами и подробными описаниями. Однако захватить корабль и незаметно выйти на нем в море было невозможно. Бенёвский внес в план Хрущева радикальные изменения: поднять восстание, арестовать коменданта, нейтрализовать гарнизон, а уже потом подготовить корабль к плаванию и выйти в море.
Естественно, ссыльные стали ядром заговора. Скоро к ним примкнули многие обитатели Большерецка. Большой удачей Бенёвского стало вовлечение в заговор штурмана Чурина, двух штурманских учеников и нескольких матросов. Труднее было склонить на свою сторону промысловиков – охотников морского зверя, оставшихся на зимовку в Большерецке. Это были отважные, опытные люди, замордованные хозяином-купцом. Тогда Бенёвский изготовил подложное письмо наследника Павла Петровича, обещая охотникам: «получите особливую милость, а при том вы от притеснения здешнего избавитесь».
Весной 1771 года восстание было подготовлено, бунтовщики вооружены пистолетами с достаточным запасом пуль и пороха. Накануне бунта капитану Нилову донесли о готовящихся беспорядках, он тотчас послал команду солдат, чтобы арестовать Бенёвского, а сам со спокойным сердцем откупорил очередной штоф. Но солдатиков самих схватили и разоружили. Когда Бенёвский с товарищами ворвался в дом коменданта, тот был уже очень хорош. Однако силушку не пропьешь: Нилов схватил Бенёвского за шарф и начал душить. И удавил бы насмерть, если бы в это время гвардии поручик Панов не выстрелил ему в голову. В ту же ночь были захвачены канцелярия и склады. Большерецк пал, Бенёвский провозглашен командиром Камчатки. Реквизируя документы и деньги в канцелярии, пушнину и провиант на складах, он оставлял расписки, в которых именовал себя так: «пресветлейшей республики Польской резидент и ее императорского величества Римского (т.е. Австрийской императрицы. – С.М.) камергер, военный советник и регементарь»!
На другой день восставшие прошли по домам и лавкам, собрали оружие и провизию. Причем за них заплатили деньгами из захваченной казны. Этот факт был впоследствии особо отмечен в донесении о большерецком бунте: «что всего смешнее, на сии деньги нужные товары у купцов покупали, а не грабили».
Коменданта Нилова похоронили честь по чести. Причиной смерти объявили пьянство. После отпевания, прямо в церкви, бунтовщики поклялись на Евангелии в верности царевичу Павлу Петровичу и целовали в том крест. Только один человек не клялся – Петр Хрущев. Он предлагал план бегства, но был противником бунта.
Хождение за пять морей.
Отряд в двести солдат прибыл в Большерецк через неделю после отплытия корабля мятежников. До столицы рапорт о бунте дошел несколько месяцев спустя.
…А мятежный корабль плыл неведомым путем. Утлое суденышко – семнадцать метров в длину и шесть в ширину – было перегружено людьми и припасами. На борту находилось семьдесят человек, в том числе семь женщин – жены беглецов и две работницы. Через пять дней плавания «Св.Петр» достиг необитаемого острова из Курильской гряды. На нем запаслись пресной водой, напекли хлеба и сшили английские и голландские флаги. В продолжение всего путешествия Бенёвский скрывал, что корабль русский, опасаясь, что Екатерина II обратится к иностранным державам с просьбой захватить судно бунтовщиков.
Во время перехода от Курил к Японии разыгрался сильный шторм, «Св.Петр» едва не перевернулся. В июле пристали к одному из маленьких японских островов. Здесь, в Японии, Бенёвский начал проявлять себя как авантюрист международного масштаба. Он послал секретные письма сёгуну, правившему Японией от имени императора, а также директору голландской фактории в Нагасаки, в которых сообщал об опасных приготовлениях России: корабли русских якобы тайно обследуют берега Японии, на ближайшем острове построена крепость с большими складами оружия и боеприпасов. Он утверждал, что первое нападение русских будет на Хоккайдо уже в следующем году.
Японцы поверили. Письма авантюриста получили официальное название «предостережение Бенёвского» и серьезно повлияли на российско-японские отношения. Собственно говоря, Страна восходящего солнца впервые осознала реальность угрозы извне.
В августе на горизонте показался остров Формоза – нынешний Тайвань. Несколько охотников под командованием поручика Панова отправились за водой. Неожиданно засвистели стрелы – аборигены убили троих и еще стольких же ранили. Бенёвский устроил карательную экспедицию, сжег лодки и хижины, несколько туземцев были застрелены.
Наконец 12 сентября прибыли в Макао, португальское владение на южном побережье Китая. Окончилось плавание через пять морей: Охотское, Японское, Желтое, Восточно-Китайское и Южно-Китайское. В этом большом международном порту стояли десятки европейских и местных кораблей. Здесь путешественники смогли наконец отдохнуть на берегу. За проданную пушнину накупили достаточно еды, сменили изношенную одежду. Бенёвский редко бывал с экипажем, почти все время проводил у губернатора и других влиятельных персон. Товарищи не знали, что у него на уме. Известие о том, что галиот «Св.Петр» продан со всем грузом и имуществом, оказалось совершенно неожиданным и потрясло экипаж. Бенёвский поступил так не корысти ради, а чтобы продолжить плавание. Но и русских можно понять – они потеряли свой дом, хотя и плавучий, а для моряков «Св.Петр» был как родное дитя. Недовольные подали жалобу в местный суд, против Бенёвского выступил даже верный швед Винбланд. Полная неизвестность, непривычный субтропический климат и местные эпидемии подорвали физические и душевные силы россиян, в Макао умерли еще шестнадцать человек.
Тем временем Бенёвский выбрал страну, которой решил предложить свои услуги – Францию. Он зафрахтовал два французских корабля «Дофин» и «Ляверди», и вместе с уцелевшими спутниками в начале 1772 года продолжил плавание.
Первая остановка была на Иль-де-Франс, он же остров Маврикий, в ту пору – колония и форпост Франции в Индийском океане. Здесь Бенёвский познакомился с губернатором и чиновниками колониальной администрации, с военными и торговцами. Вникал в особенности колониального правления, словно предчувствуя, что вернется в эти края.
 |
| Старинная карта острова Мадагаскар. |
Король Мадагаскара
Наконец Франция! В июле 1772-го завершилось почти кругосветное путешествие россиян продолжительностью два с лишним года и длиною десятки тысяч морских миль. Из порта Бенёвский отправился в Париж на дилижансе, а его команда еще около двух недель топала в столицу пешком. Явились в российское посольство и подали прошения, приложив подробное описание путешествия и штурманские карты. Стали ожидать решения своей участи.
Но двенадцать россиян остались с Бенёвским, в том числе юный попович Ваня Уфтюжанинов и одна женщина, жена матроса Андреянова. Во Франции Бенёвский именовал себя уже графом. Проверить обстоятельства его биографии тогда никто не мог, но даже сегодня в энциклопедии «Гран Ларусс» о нем говорится: «Похитил дочь губернатора (Камчатки. – С.М.) и бежал в Китай, где покинул соблазненную девушку, и прибыл в Париж. Получил назначение на Мадагаскар».
Последнее утверждение истинно. Бенёвский предложил французскому правительству проект завоевания острова Формоза. Это предложение не заинтересовало французов, но сам Мориц и рассказы о его подвигах произвели должное впечатление. Министр иностранных дел герцог д'Эгийон и морской министр де Буайн предложили «графу» возглавить другую экспедицию – на Мадагаскар. Бенёвский охотно согласился.
В это время Великий остров, как еще называют иногда Мадагаскар, был непокоренным. Обосноваться на нем пытались португальцы, позднее французы, но закрепиться надолго не смогли. Сопротивление местных племен и тяжелый климат изнуряли европейцев. Основанный французами Форт-Дофин на юге Мадагаскара стоял заброшенным. Только пираты устраивали в укромных бухтах свои стоянки, отдыхали от набегов и прятали клады. Один из пиратских вожаков – капитан Миссон – и его лейтенант Караччиоли даже основал на Мадагаскаре «республику Либерталия».
23 марта 1773 года, после одобрения плана экспедиции на Мадагаскар королем Людовиком XV, Бенёвский с российскими спутниками и другими волонтерами отправился на Иль-де-Франс, где должен был получить корабль с необходимыми припасами и отряд солдат с несколькими офицерами. Но отношения с колониальными властями не складывались. Губернатор де Терне сам хотел бы управлять Мадагаскаром, ведь с этого острова привозили много риса, быков, а главное – рабов. Недовольство губернатора де Терне вызвало и то, что Бенёвский не стал возрождать заброшенные базы, а основал форт на новом месте – в бухте Антонжиль, в северо-восточной части острова. По старой колониальной традиции он назвал город в честь правящего короля Порт-Луи. Но прижилось почему-то название Луисбург.
Вскоре после основания форта Бенёвский пригласил вождей мальгашей и других племен для переговоров. Он объяснил, что французы хотят жить с ними в мире, будут продавать им ткани и множество необходимых им товаров. У островитян колонисты станут покупать рис и другую провизию. Но вожди должны выполнять следующие условия: земли, на которых созданы французские поселения, будут принадлежать колонистам и французскому королю; вожди могут разрешать соплеменникам продавать свои земельные участки колонистам; вожди обязуются защищать колонию от нападений других племен. В свою очередь и вожди выставили дополнительные условия.
Влияние колонии росло. Росли и личные амбиции Бенёвского. Настоящий авантюрист – всегда великий актер. Роль предводителя экспедиции была уже сыграна, Бенёвский хотел играть короля. Он уговорил вождей дружественных ему племен провозгласить его «вождем вождей» – ампансакабе, или, проще говоря, королем Мадагаскара. Чтобы как-то объяснить это соплеменникам, вожди распустили слух, будто дочь последнего короля из рода Рамини была похищена белыми людьми и родила сына от белого человека. Этот сын и есть Бенёвский, прямой потомок Рамини.
В порт Луисбурга все чаще заходили торговые корабли. Это вызывало зависть колониальных властей в Иль-де-Франс. Оттуда в Париж посылали совсем другие реляции о деятельности Бенёвского. Новый морской министр Сартин послал на Мадагаскар инспекцию с заданием разобраться с пристрастием. И разобрались. В декабре 1776 года король Мадагаскара вынужден был покинуть свой трон, свое королевство и подданных.
С этого момента судьба его спутников-россиян неизвестна.
Мат Бенёвского.
Возвращение Бенёвского с Мадагаскара было не только следствием интриг. Франция вступила в период жесточайшего кризиса, окончившегося революцией. Новые колонии требовали больших финансовых вложений, а казна была пуста. Но король все-таки отблагодарил Бенёвского генеральским чином и орденом Св.Людовика.
В Париже Бенёвский был окружен яркими личностями той эпохи. Подружился он и с американским посланником, будущим президентом США Бенджамином Франклином, они подолгу беседовали, в том числе за шахматной доской. Бенёвский оказался талантливым шахматистом, его коронный «мат Бенёвского» вошел в учебники шахматной игры. Но жизнь без приключений наскучила ему.
Его не отпускал Мадагаскар. В поисках денег для новой экспедиции Бенёвский в 1783 году отправился в Лондон, а затем в Америку. Там, в Балтиморе, окончательно сложился англо-американский консорциум. Компаньоны планировали не колониальный захват, а коммерческое освоение Мадагаскара, прежде всего основание факторий на побережье. Руководителем экспедиции был, разумеется, Бенёвский. С небольшим отрядом на американском торговом судне «Интрепид» он вернулся на Мадагаскар в июне 1785 года. Когда Бенёвский с двумя десятками спутников сошел на берег и уцелевшие колонисты Луисбурга узнали короля Мадагаскара, две пушки форта салютовали ему. Но капитан корабля испугался, решив, что это нападение, снялся с якоря и отплыл прочь.
Бенёвский оказался почти без припасов и снаряжения. И тем не менее, он с жаром принялся за восстановление Луисбурга, налаживание связей с мальгашами, привлечение торговых партнеров. Он обещал торговые преимущества французским колониальным властям на Иль-де-Франс, но губернатора это не устраивало. Теперь Бенёвский был не соперником, а представителем другого государства, захватчиком, врагом. Против него был направлен отряд во главе с капитаном Ларшером.
Французы высадились на Мадагаскаре и осадили Луисбург. На рассвете 23 мая 1776 года Бенёвский встал к орудию с горящим фитилем в руке. Но, видно, его счастливая звезда закатилась – пуля сразила его в самом начале атаки. Он был единственным, кто погиб в этом бою.
Сергей МАКЕЕВ: www.sergey-makeev.ru, post@sergey-makeev.ru.
Свежие комментарии