Судьба и смерть абхазского "вождя"

ВОЖДЬ АБХАЗСКОГО НАРОДА
Московская правда, 09/02/2007 А. В. Антонов-Овсеенко
     В тот день, 26 декабря 1'36 года, Лакоба прибыл в Тбилиси на собрание партийного актива. Сария не хотела отпускать мужа одного, но он настоял на своем.
      Утром он был уже в кабинете Берии. Крупно поссорились, Нестор обругал Лаврентия последними словами и вернулся в гостиницу "Ориент". Придя в свой номер, сказал: "Будут звонить - меня нет".
      Под вечер позвонила мать Берии, Марта Ивановна: "Нестор, я знаю, ты любишь жареную форель. Приходи, я тебя очень прошу".
      Ужин в доме Берии протекал вяло. Вина выпили изрядно, но Нестор сидел молча. В восемь вечера Берия предложил посмотреть новый спектакль. В театр пришли с опозданием. Все обратили внимание на ложу слева, в которой сидели Берия с женой и Лакоба. После первого акта Нестор ушел, ему стало плохо.
      По дороге в гостиницу его встретил уполномоченный представительства Абхазии в Грузии А. Энгелов. Лакоба шел пошатываясь, остановился и сказал Энгелову: "Их правда - всегда правда, а моя правда - всегда кривда". Его начало тошнить.
      В гостинице ему стало совсем плохо. Энгелов и медсестра не отходили от Нестора. Он сидел у открытого окна и, задыхаясь, повторял: "Убил, убил меня Лаврентий-змей...".
      Позвонили в Сухуми жене. Красавица Сария обладала сильным характером. Она примчалась в Тбилиси и - сразу в морг, куда доставили тело. Кто-то успел пустить слух, будто Лакоба, запутавшись в контрреволюционных связях, покончил с собой. Кто-то наложил запрет на вскрытие. Но Сарию это не остановило.
      С помощью младшего брата Нестора, Михаила, нашли специалиста, преданного человека. Он вскрыл брюшную полость, извлек желудок. Бывалые люди посоветовали Сарии произвести исследование не здесь, а в Сухуми. Так и сделали.
      В официальном сообщении сказано, что смерть Нестора Лакобы наступила 28 декабря 1'36 года в 4 часа 20 минут утра от сердечного приступа.
      Свыше десяти тысяч пришли на похороны, присутствовали руководители всех республик Закавказья. Берия - впереди, подпирая гроб плечом. Венок на могилу возложил: "Близкому другу - товарищу Нестору. Нина и Лаврентий Берия".
      Сталин телеграммы не прислал. В январе 1'37-го Сарии позвонил из Москвы Орджоникидзе. Она спросила: "Почему Сталин не прислал телеграмму?" Серго ответил: "В течение месяца я буду у тебя, если со мной ничего не случится..." Очень скоро, через месяц, "случится" и с ним.
      В конце февраля, вооружившись результатами анализа и архивными документами, изобличающими Берию, Сария прибыла в Москву. Там ждала ее Зинаида Гавриловна Орджоникидзе, тоже ставшая недавно вдовой.
      В столице, в президиуме Центрального контрольного комитета - Амаяк Назаретян, давний товарищ Нестора. К нему и поспешила Сария. Потрясенный злодейским убийством, он пошел на прием к члену Политбюро Молотову. Надо сообщить генсеку, надо назначить расследование... Молотов был предельно краток: похороны товарища Лакобы отнести на государственный счет, вдове и сыну назначить пенсию. И - никакого расследования. Документы он взять отказался.
      Генсек вдову не принял, проинформировать вождя обещал секретарь ЦК А. Андреев. Не будем удивляться циничному поведению Вячеслава Молотова, тогдашнего главы правительства. Ни один член Политбюро не смел вникать в дела закавказских республик. Лишь Сталин и Берия решали судьбу грузин и армян, аджарцев и мингрелов, абхазов и сванов - кого предать лагерной смерти, кого сразу пристрелить, кому подстроить дорожную аварию, кого отравить. Лишь они решали, Папа Большой и Папа Малый.
      :И года не прошло, как Лакоба был объявлен "врагом народа". Недолго покоилось набальзамированное тело в склепе на территории Ботанического сада. Вначале гроб перенесли на Михайловское кладбище. Берия заметал следы и в конце концов нашел бы способ уничтожить останки убиенного, если бы не Сария.
      Вернувшись из Москвы, она втайне от бериевских агентов достает гроб и перевозит его в место, известное только ей и матери Нестора, Шахусне.
      Невольно возникает в памяти провокация, устроенная Сталиным 1 декабря 1'34 года, - убийство Сергея Кирова в Ленинграде. Эта акция послужила сигналом к началу большой резни. Исторический пример для тридцать седьмого.
      Тем летом брошены в тюрьму все ближайшие помощники и родственники Нестора Аполлоновича, первыми - нарком Константин Семерджиев, его брат, затем врач В. Т. Апчабадзе. Это они осмелились передать вдове заключение об отравлении Нестора. Арестовали бывшего наркома земледелия Михаила Чалмаза и брата Нестора, Иосифа. В августе забрали Сарию и жену Василия Лакобы.
      Михаила, другого брата Нестора, сразу же после "суда" перевели в подвал сухумской тюрьмы. Наутро привели в кабинет Берии.
      - Не ты ли угрожал мне: "Пока я жив, твои штучки в Абхазии не пройдут"? Как видишь, прошли... - И в упор застрелил смельчака. Многие, кто был причастен хоть косвенно к "лакобовцам", подверглись репрессиям. Не только коллеги по работе, родственники, шоферы, но и просто знакомые. Целыми семьями вырезали. :В тридцать седьмом расстрельном Манче Бения исполнилось 12 лет. На его глазах забирали отца, с двумя братьями и племянниками. Казнили всех по решению "тройки" НКВД Грузии 1 октября. Старшего брата отца, Кадыра Пажиновича, чуть позже.
      Человек редкого трудолюбия и упорства, Манча Давидович сумел добыть в Тбилиси документы по делу своих родных. В чем же обвинили семью честных тружеников-крестьян?
      "Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению Советской власти: Участник контрреволюционного повстанческого движения".
      Ни одного села не миновал "карающий меч" НКВД, начав с Лыхны, родины Нестора Лакобы. В одном только Гудаутском районе репрессированы 415 безвинных.
      Сколько же тысяч всего? И стал народ врагом народа. * * * А Сария продолжала бороться за честь Нестора. Она была убеждена в том, что Берия непременно надругается над останками любимца абхазского народа.
      О том, где теперь покоится Нестор, знали только она, мать Нестора да брат Хэмди. Но они ничего не скажут: ни следователям, ни стукачам в тюремных камерах, ни самому Лаврентию. Смолчит под пытками Шахусна, мать Нестора.
      И сгинет в тюрьме. Ни слова не скажет ему Сария об архиве мужа, который спрятан под полом кухни (как же его не обнаружили чекисты?), ни о чем-либо еще. Сколько мужества понадобилось этой хрупкой женщине! Ведь не испугалась она когда-то, несмотря на угрозы братьев, несмотря на мусульманское воспитание, бросить дом и уехать к Нестору, христианину- язычнику, в чужой город.
      Теперь вот от нее требуют сознаться в том, что Лакоба готовил заговор против Вождя, что этот заговор должен был осуществиться ее руками. У нее ведь пистолет имеется: Но этот позолоченный пистолет ей подарила сама Надежда Сергеевна, супруга Сталина:
      :Шел 1'35 год. Нестор и Сария в Москве. Остановились, как обычно, в гостинице "Метрополь". Как-то вечером Сталин позвал Нестора к себе на ужин. Сария осталась в гостинице. Неожиданно в дверь номера постучали. У порога стоял главный телохранитель Кобы, Власик. От имени Хозяина он пригласил Сарию присоединиться к гостям, тем более что супруг уже был там. Сария Ахмедовна, сославшись на головную боль, отказалась. Уходя, Власик сказал:
      - Поверьте, уважаемая мадам Лакоба, первый раз в жизни я не выполняю распоряжение Вождя.
      Не прошло и получаса, как Власик появился вновь. На сей раз он без приглашения опустился в кресло:
      - Получил нагоняй от товарища Сталина. Теперь не сдвинусь с места, пока вы не согласитесь ехать со мной!
      :Закрывая дверь, Сария вспомнила, что в портмоне лежит позолоченный пистолет, и, решив не возвращаться, кинула его прямо через порог на диван. Разумеется, Власик доложил об этом случае.
      Сохранилось письмо, адресованное Нестору: "Уважаемый Нестор Аполлонович. Во-первых, спасибо большое за оказанное внимание". И подпись: "Ваш Власик". Берия тоже дарил кое-кому оружие. С дальним прицелом. Так, в октябре 1'2' года он отправил Нестору пистолет, сопроводив презент запиской: "Дорогой Нестор! Посылаю тебе свой револьвер и двести пятьдесят шт. патрон. Внешний его вид пусть тебя не смущает - револьвер призовой. С приветом, твой Лаврентий".
      Этот подарок, с сюрпризом, станет через два года важной уликой в "деле Лакобы".
      Что касается Сарии, то к наличию у нее пистолета Берия решил добавить историю с обедом в селе Лыхны. Сталин был гостем семьи Лакоба. Вождь приехал туда во время отдыха. Лаврентий явился намного раньше. За небольшим обеденным столом сидели четверо мужчин: Сталин, Власик, Берия и Лакоба. Сария, как и подобает жене абхаза, обслуживала гостей; мать Нестора заняла место на кухне.
      Коба по привычке принялся мелкими глотками дегустировать местное вино. Хозяйка стола, согласно обычаю, подала каждому гостю горячую мамалыгу с кусочками копченого сыра. Внезапно Берия демонстративно поменял свою порцию мамалыги на порцию Вождя. Власик и Лакоба обменялись взглядами, но притворились, будто ничего экстраординарного не произошло. Тем более что в дело вмешался Сталин. Он вернул Лаврентию его порцию, пристально посмотрев Сарии в глаза.
      Мол, не верю и не боюсь. А может быть, доверяю? Затем, осушив бокал вина, высокий гость принялся за копченую козлятину.
      Сария стояла у дверей, с великой обидой переживая выпад Берии. Но ей все же удалось ответить провокатору. Когда их взгляды встретились, Сария сказала: "Уважаемый Лаврентий Павлович, наши обычаи не позволяют плохо думать о госте, даже если он держит за пазухой камень:"
      Обед удался на славу. Об этом свидетельствовали пустые тарелки и осушенные бокалы. Лишь одна тарелка осталась нетронутой - это была порция мамалыги, поданная Вождю.
      После его отъезда Лакоба накинулся на Берию, обвиняя его в предательстве, но сановный интриган энергично парировал все упреки, уверяя, будто после того, как Сария поставила перед Сталиным тарелку с мамалыгой, по лицу Вождя пробежала тень испуга. Вот, дескать, почему Лаврентий был вынужден поступить так странно:
      Лакоба слыл любимцем Сталина. Это было известно в Сухуми, Тбилиси и даже в Москве. Мог ли такой властолюбец, как Берия, смириться с этим?.. Задавшись целью извести соперника, он установил за Нестором неотрывную слежку, надеясь постепенно посеять в сознании Вождя семена недоверия к безупречному человеку и преданному другу. Это ему Вождь подарил свою фотографию с трогательной надписью: "Товарищу и другу Лакобе от И. Сталина. 7/XII.35".
      Вторично предав Нестора смерти, теперь уже политической, Берия обвинил его в том, что в 1'2' году он помог Троцкому бежать из Сухуми в Турцию.
      Был арестован и младший брат Нестора Михаил, нарком внутренних дел Абхазии. Под пытками он сознался в самых фантастических преступлениях, проклиная преступного брата.
      Сбором компромата занимался по поручению Берии глава грузинского НКВД Гоглидзе. Сталину пытались внушить, что покушение на его жизнь - обстрел катера (очередная провокация Берии!) является прямым упущением прекраснодушного Нестора Аполлоновича.
      В дело шло все, даже такая клевета, как интимная связь Нестора с дочерью наркома внешней торговли А. П. Розенгольца. На судебном процессе, проходившем в Москве осенью 1'53 года, Гоглидзе показал, что эта девушка отдыхала в Гаграх в гостинице, но иногда жила на даче Лакобы. Однажды, после ужина в компании с хозяином и его друзьями, она удалилась в спальню и застрелилась, взяв пистолет у Нестора.
      Долгое время материалы о ее самоубийстве Берия держал у себя, потом вернул Гоглидзе. Решил, вероятно, что для компрометации Нестора достаточно намекнуть Хозяину о причастности его к самоубийству гостьи.
      Верный своей тактике двойного надзора за соратниками - в Политбюро и в союзных республиках, - Сталин назначил председателем Совнаркома Грузии Мгалоблишвили. Берия был вынужден выказывать ему свое дружеское расположение.
      До поры до времени. Когда же Лакоба был объявлен руководителем подпольной контрреволюционной организации, Берия зачислил туда Мгалоблишвили, другого фаворита Кремлевского калькулятора.
      Это - из показаний бериевского подручного Петра Шарии на процессе 1'53 года.
      :Особое место в арсенале обвинений Нестора и его жены занимал дружеский обед в Лыхнах, когда Берия поменял тарелку мамалыги, поданную Сталину, на другую. Допрашивая несчастную Сарию, Берия не жалел кулаков.
      - Отвечай, сука, кто помешал тебе с Нестором тогда, в Лыхнах, отравить Отца советского народа? - кричал Лаврентий, нанося один за другим удары по истерзанной узнице.
      Но более всего ее мучили мысли о родных, о судьбе Рауфа - мальчику исполнилось пятнадцать. Неужто и его?..
      В один из солнечных октябрьских дней Рауф шел по главной, имени Сталина, улице Сухуми. С ним были школьные друзья, которые пока еще не отвернулись от сына "врага народа". На углу улицы Атарбекова он увидел властителя Грузии, Берию. Мальчик счел эту встречу нежданной удачей и смело подошел к верному "другу семьи". Для Берии и для окружавших его нукеров появление Рауфа тоже оказалось полной неожиданностью. Люди, готовые по одному блеску знаменитого пенсне на какие угодно действия, оторопели, да и сам растерялся не меньше.
      Спохватившись, Берия привлек к себе сына Нестора, заодно ощупав мальчика опытными руками. Затем, обведя приспешников нарочито потеплевшим взглядом, спросил:
      - Как поживаешь, Рауфчик? Не обижают ли тебя здесь? И отечески похлопал мальчика по плечу. Рауф расчувствовался, слезы совершенно вытеснили из его не по-юношески умной головы горькие мысли:
      - Дядя Лаврентий, может быть: мой отец действительно в чем-то виноват: ведь он был партийным деятелем. Но мама: вы ведь знаете, что она никогда не занималась политикой: верните мне маму, дядя Лаврентий!
      И Берия очень громко, чтобы услышал каждый в толпе зевак, произнес отеческим тоном:
      - Хорошо, Рауфчик, скоро мы разберемся во всем, и твоя мама вернется домой. :Той же ночью чекисты подняли с постели испуганного мальчика. После повторной конфискации имущества - того малого, что оставалось после ареста матери, его отвезли в тюрьму.
      Берия решил устроить очную ставку Сарии с сыном и тогда выбить у нее признания. :Матери разрешили обнять Рауфа. Наверное, сценарий предусматривал такую сцену.
      Дрожащей рукой Сария погладила сына по израненной голове, но вдруг твердым голосом сказала:
      - Как ты вырос, мой мальчик! - Но ты ни разу не взглянула на меня? - удивился Рауф. Ее веки так сильно распухли, что она, как ни старалась, не могла открыть глаз. А может быть, она уже лишилась зрения:
      - Что сказать тебе, мой мальчик: Готовая уйти из жизни, она не могла увидеть того, кого любила больше, чем самою себя:
      Берия не дал ей договорить. - Бейте этого выродка, топчите его ногами! Она не может видеть, зато услышит! Теперь-то она сама назовет проклятого Нестора врагом народа. И обо всем, как миленькая, расскажет:
      - Спаси меня, мама, - молил Рауф, когда подручные накинулись на него и стали пинать сапогами. - Я больше не вынесу:
      - Терпи, сынок любимый, ради отца терпи: К концу 1'37 года все братья Сарии были арестованы. Кроме автора воспоминаний Мусто Джихашвили (Джих-оглы). Всех родственников пытали, требовали принудить вдову Нестора отказаться от него. Но Сария была непреклонна.
      Одних допросов - кровавых пыток в Сухумской тюрьме в конце тридцатых хватило бы не на одну смерть, но Мусто выжил. В этой тюрьме он повстречал своего племянника, Рауфа. Свидание было заочным: Рауф по тюремному телеграфу известил дядю о провокаторе Константине Инал-ипа. Тот был одним из главных обвиняемых в процессе 1'37 года над руководством Абхазии. По приговору он подлежал расстрелу, но его решили использовать как провокатора и обличителя "преступной банды". Взамен ему сохранили жизнь. На время.
      Инал-ипа сыграл кровавую роль в трагической судьбе Рауфа, Сарии и многих близких. Другого провокатора, Кобахию, неожиданно освободят из лагеря, обласкают, устроят на работу в Гудаутах. Однако вскоре, по прямому заданию Берии, НКВД инсценирует очередной арест Кобахии. По заранее собранным спискам, в составлении коих активное участие принимал Кобахия, начались аресты.
      Было схвачено 42 человека - представителей творческой и технической интеллигенции. Их расстреляют, но смертной казни не избежит и провокатор. Когда отработает свое.
      Тех, кого бериевская секира обошла стороной, на колени поставили, руку злодея заставили целовать. Председатель правительства автономной Абхазии нарек своего сына именем Лаврентия Берии - Лавбером. Чего же боле?..
      Путь Рауфа на Голгофу лежал через детскую колонию, наихудший вид лагерной зоны. Только через три года заключения он решился послать записку Малому Папе: "Дядя Лаврентий, мне уже восемнадцать, я хочу учиться, получить среднее образование. Умоляю Вас, отправьте меня в такую колонию, где имеется школа".
      Берия откликнулся. Рауфа этапировали в Москву и там, в Бутырской тюрьме, расстреляли сына Лакобы. Это произошло в 1'3' году.
      Сентябрь 1'55 года. Зал Клуба железнодорожников в Тбилиси. Генеральный прокурор СССР допрашивает бывшего начальника Управления НКВД Абхазии Чичико Пачулия.
      Руденко: Расскажите, как вы отправили в тюрьму пятнадцатилетнего сына Нестора Лакобы, на каком основании?
      Пачулия: Я его не арестовывал. Его взяли по особому приказу и доставили в Тбилиси. Я только выполнял приказ:
      В самом начале войны по личному распоряжению Берии в Бутырской тюрьме казнили троих детей из рода Лакобы.
      Под корень, под самый корень рубил Берия. И листву сжигал. В тридцать шестом, осенью, погиб бывший секретарь ЦК КП Армении Айказ Костанян. Его жена, Мария Давтян, горько сетовала на судьбу и однажды в кругу близких упомянула несчастного сына Лакобы: вот ведь, НКВД даже детей не жалеет: Это стоило ей жизни. Заодно Берия приказал казнить племянника Марии.
      Остается рассказать о судьбе личного архива Нестора Лакобы, который не давал покоя двоим узурпаторам. Там был фотоальбом, изданный в 1'33 году для узкого круга приближенных в пяти экземплярах. Свидетельствует Мусто, младший брат Сарии: "Весь свой срок в лагере и ссылке я хранил тайну об архиве Нестора. В тридцать седьмом Сария решила спрятать документы. Но прежде она собрала кучу каких-то ненужных бумаг, газет и на глазах у всех сожгла их, сказав, что это архив Нестора. Вечером, уже вдвоем с Сарией, мы, тщательно упаковав архив, запрятали его: сотни фотографий, письма, записки... Запрятали под полом ванной комнаты. Архив агенты искали неоднократно.
      На допросах людей пытали, но все они в один голос показывали то, что видели: документы сожгла Сария... Жестоко избили и меня.
      С той поры прошло почти двадцать лет. Я жил в Батуми. Осмотреть самому сухумскую квартиру Нестора, где расположились незнакомые мне люди, было невозможно. К тому же меня еще не реабилитировали. Однако выход из положения был найден. С официальным письмом военной прокуратуры от 28 февраля 1'55 года еду в Сухуми. В присутствии двух офицеров я осмотрел квартиру. Про себя отметил, что место, где спрятан архив, не тронуто. Скажу прямо, я не решился сообщить об этом офицерам. Показал им развороченное в углу совершенно другое место, где якобы и был запрятан архив. Дело происходило еще до XX съезда партии, будущее казалось туманным... Спустя несколько лет я поселился в квартире Нестора. Архив оказался цел и невредим".
      Неугодным кремлевскому диктатору Лакоба стал после 1'31 года, когда Сталин решил сделать подарок Грузии, с которой у Абхазии были установлены равноправные отношения, обусловленные договором от 16 декабря 1'21 года. И вот спустя 10 лет Абхазию включают в качестве автономной республики в состав Грузинской ССР. Сделано это было под предлогом сокращения управленческих расходов, с соблюдением всех формальностей: съездов Советов Абхазии и Грузии, официального постановления и т. п.
      Нестора Лакобу, возглавлявшего тогда Центральный Исполнительный Комитет, вынудили подписать постановление, которое, как он заявил, не соответствовало ленинским принципам национальной политики.
      Неприятие грузинского владычества имело свою предысторию. В 1'18 году Лакоба участвовал в восстании против грузинского правительства. Будучи членом большевистской партии с 1'12 года, он оставался верным сыном своего народа и выше всего ставил свободу Абхазии. Неслучайно его в 1'1' году выслали из Грузии.
      В период английской оккупации Лакоба отважился взорвать пароход "Возрождение" с грузом оружия.
      После установления советской власти Лакоба был назначен заместителем председателя ревкома и народным комиссаром по военным и морским делам Абхазии. Будучи убежденным интернационалистом, Лакоба гордился своим происхождением.
      Два столетия назад притесняемая соседями Абхазия нашла могущественного покровителя в лице российского императора Александра I. Об этом свидетельствует грамота, дарованная владетельному князю 17 февраля 1810 года "на вечные времена нерушимо. ...Засим поручаю Вам управлять народом Абхазския земли с кротостью и правосудием:"
      Как управляли ею партийные вельможи после 1'31 года, когда Сталин от щедрот своих преподнес Абхазию соседней Грузии, известно.