На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Этносы

4 449 подписчиков

Свежие комментарии

  • Эрика Каминская
    Если брать геоисторию как таковую то все эти гипотезы рушаться . Везде где собаки были изображены с богами или боги и...Собака в Мезоамер...
  • Nikolay Konovalov
    А вы в курсе что это самый людоедский народ и единственный субэтнос полинезийцев, едиящий пленных врагов?Женщины и девушки...
  • Sergiy Che
    Потому что аффтор делает выборку арийских женщин, а Айшварья из Тулу - это не арийский, а дравидический народ...)) - ...Самые красивые ар...

ПЕРВЫЕ МОДЕЛЬЕР СОВЕТСКОЙ РОССИИ? ПОСЛЕДНИЙ МОДЕЛЬЕР ИМПЕРИИ?

 

Недолгий век журнала «Ателье»

 

 

В особняке на Петровке

В один прекрасный день 1923 года перед домом № 12 на Петровке произошло форменное столпотворение. Прохожие с изумлением наблюдали в витринах здания барышень, застывших в картинных позах. Одна была одета в вечерний наряд, другая — в холщовое платье с яркой отделкой, третья в прогулочный костюм, четвертая красовалась в пелерине.

Народ застыл перед «живыми картинами», а зевак со стороны Столешникова переулка и Кузнецкого моста все прибывало. Вскоре движение в этом районе пришлось перекрыть. Материализовался начальник московской милиции. Через 20 минут занавеси тихо закрылись. Толпа терпеливо ожидала продолжения шоу, но не дождалась. Еще в течение недели к особняку стекались люди, потом перестали.

Таким получился «уличный» показ «Ателье мод», созданного при «Москвошвее». У него любопытная история. Начиная с того, что его возглавляла 16-летняя (!) Ольга Сеничева. Поработав на выставке кустарных изделий, эта активная девушка обратилась к руководителю московской швейной промышленности и предложила свои услуги в создании мастерской, где можно было бы разрабатывать принципы современной одежды. На судьбоносную беседу она пришла в холщовом пальто, вышитой шапочке и матерчатых туфлях на веревочной подошве. Самое поразительное, что чиновник дал добро, но с одним условием — взять в помощники солидного мужчину. Такой нашелся. Театральный деятель Борис Кащенко, сын известного психиатра. Служебные контакты переросли в роман. «Он был и остался рядом со мной до нашей серебряной свадьбы и последнего дня своей жизни», — со светлой грустью напишет в старости Сеничева-Кащенко.

Первый в СССР центр моделирования бытового костюма разместился в старинном особняке. Там пришлось немало поработать, но результат того стоил. Особенно впечатлял интерьер демонстрационного зала: обилие свободного пространства, колонны, низкие столики, пальмы в кадках. Для обивки мебели и штор использовался слегка подпорченный пребыванием на сырых складах конфискат. А те дорогие ткани (бархат, парча, шелк), что сохранились лучше, шли на платья состоятельным заказчицам. Государство выделило мастерской кредит, который в течение полутора лет следовало вернуть с процентами. К работе привлекли видных художников, включая Александру Экстер и Веру Мухину. Обшивали модели 150 портних «Москвошвеи». Во время показов играл оркестр, в качестве манекенщиц регулярно выступали артистки московских театров. Присутствовала избранная публика (например, нарком просвещения Анатолий Луначарский и примадонна Антонина Нежданова), однако в зале находились места и для передовиков труда — лучших швей.

К сожалению, взлет продолжался недолго. Уже в 1925 году назначили нового директора, сократили штат. Столь много обещавшее «Ателье мод» превратилось в номенклатурную мастерскую индпошива для жен партийных бонз. Через какое-то время и она прекратила свое существование. Очень уж кусались цены.


Ольга Сеничева, главный
редактор журнала
«Ателье»

Внутренний вид «Ателье мод»


Журнал «Ателье», 1923 г.
От редакции

В. Серов. Портрет
Надежды Ламановой, 1911

Русская Шанель

Возникает естественный вопрос: как совсем юная девушка смогла создать подобного рода предприятие? Конечно, в организаторских способностях и отваге директору Ольге Сеничевой не откажешь. Она старательно изучала финансовую сторону дела, ведь на нее легла громадная материальная ответственность. Однако душой проекта в том, что касалось художественных идей, была легендарная Надежда Ламанова. Просто ее, самую востребованную портниху дореволюционной Москвы, намеренно оставляли в тени. Ламанова — это модельер международного класса, «русский гений элегантности», как называл ее бомонд. Можно назвать и русской Шанель. Только судьба досталась другая. Какое-то время ей даже пришлось сидеть в печально знаменитой Бутырке. Симптоматично, что в своих интервью уже пожилая Сеничева о ней не упоминала даже вскользь.

Наряды от Ламановой носили Ольга Книппер-Чехова, Вера Холодная, Лиля Брик. С кино дружила, работала художником по костюмам в фильмах «Аэлита» и «Александр Невский». В 1925 году ее костюм с народными мотивами получил Гран-при на всемирной выставке в Париже. Естественно, во Францию лауреатку не пустили. К слову, ее настоящей страстью были французские духи. «Скоро умру», — как-то сообщила она приятельнице. «С чего ты взяла?» — встревожилась та. «У меня осталось всего пару капель "Коти"», — жалобно протянула гранд-дама.

Умерла Надежда Петровна в октябре 1941 года. Собралась эвакуироваться с Художественным театром, но немного задержалась. Прибежала на место сбора — никого. С трудом добралась до скверика Большого театра, рухнула на скамейку. И уже не встала...


В. Серов. Портрет
М. Ермоловой, 1905 (платье
мастерской Ламановой)


Платье мастерской Ламановой

Платье мастерской Ламановой

К. Сомов. Портрет
Е. Носовой, 1911 (платье
мастерской Ламановой)

«Чулок черных совсем не носят»

В пору недолгого расцвета «Ателье Мод» сочло необходимым учредить журнал «Ателье» для гуманитарной интеллигенции и прежде всего — артистической публики. Короче, для тех, кто понимает. Деятели культуры, сформированные Серебряным веком, выразили готовность участвовать в эстетском издании. Один список потенциальных авторов и иллюстраторов чего стоит! Ахматова, Анненков, Замятин, Кузмин, Кустодиев, Сомов, Бакст, Петров-Водкин и многие другие. Главным редактором назначили опять же Ольгу Сеничеву.

Вышедший в 1923 году первый номер журнала, задуманного как альтернатива дамским «путеводителям по парижским модам», открылся публикацией как раз о парижанках. Драматург Николай Евреинов написал примерно то, что о них пишут по сей день. Совсем не шикарные. Не гоняются за «последними измышлениями» кутюрье. Разгуливают по своему Парижу в невзрачных вещицах. Однако никто и никогда не сравнится с ними по умению в самый скромный наряд привносить cachet («изысканный вкус»).

Попутно перечислялись «обязательные линии» текущей моды: свободные драпированные блузы, туго стянутые бедра, прямые, почти до полу, юбки. «В вечерних туалетах излюбленный цвет — розовый. Чулок черных совсем не носят. Высокой обуви тоже не носят. Модные туфли — типа сандалий с остроконечными носками. Прежний корсет устранен совсем».

На двух стульях

Читателя приглашали познакомиться с концепцией новорожденного издания, которое, судя по всему, намеревалось прожить долго. Итак, его миссия — «неутомимое стремление к выявлению всего, что творчески прекрасно, что заслуживает внимания в области материальной культуры». Планировалось подтолкнуть общество к «красивому внешнему быту».

К первостепенным задачам относилось создание функциональных костюмов. Александра Экстер делилась соображениями: «Вопрос стоит на очереди дня. Так как в подавляющем большинстве у нас преобладает трудовой элемент, одежда должна быть приспособлена для труда. Поэтому не может быть слишком узкой и связывающей движения». Также отвергались плотно облегающее нижнее белье и несоразмерно большие головные уборы.

Литератор В. фон Мекк сокрушался по поводу слабого влияния революционных событий на моду: «Городской пролетариат и пригородное крестьянство приоделось, рабски копируя парижские моды 19171918 годов. Утрированно короткие юбки до колен и выше, белые ботинки на высоких каблуках, вышитые колпачки вместо шляп у женщин и галифэ и френчи у мужчин — вот и все завоевания».

В подобном окружении довольно странно выглядит экскурс в мир парижской моды, открывающий номер. Похоже, издатели хотели усидеть на двух стульях и потрафить как читателям, так и власть предержащим. В начале двадцатых это еще было возможно.

 
Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»

Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»

Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»

Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»


О пользе труда

Знаток народного творчества Евгения Прибыльская отдала должное вышивке, которая «может отвлечь внимание и даже уничтожить впечатление плохой окраски и тканья». Все-таки проблема дефицита читалась напрямую или между строк постоянно.

В рассказе Мариэтты Шагинян «Прялка», напечатанном в «Ателье», она была творчески переосмыслена... Маленький курорт Анапа — славящееся доступными ценами пристанище эмигрантов в гражданскую войну. Петербургские дамы поначалу активно отоваривались, а потом наступило безденежье. Скиталицы «давно уже износили юбки и кофты, давно уже продырявили чулки, давно уже не имели, чем их заштопать». Между тем приближался холод. Можно было заказать теплые чулки и перчатки у жены местного аптекаря. Но та вязала медленно и брала бешеные деньги. Во-первых, сказывалось отсутствие конкуренции. Во-вторых — дороговизна шерсти у «туземок». Целыми днями «гречанки, кубанские казачки, армянки сидели перед своими жилищами и ловко крутили веретено». Они тоже не хотели продешевить.

И тогда, отмечает писательница, в хорошеньких женских головках зародились первые производственные идеи. «Тут пришла пора лучшему социальному воспитателю — чувству ущерба». К тому же вовремя расстаралось Анапское городское управление, организовав «прядильно-вязально-ткацкие курсы». Дамы приняли решение — учиться!

Далее следует вдохновенное изображение случившихся с ними перемен. В школу женщины входили неуверенной походкой горожанок. А там научились нормально ходить и подолгу стоять, ведь их «свернутые в башмачках» пятки распрямились. Стали «хозяевами равновесия» руки — «слабенькие и мышастенькие, отяжеленные кольцами, жавшиеся бывало по муфтам». Приобрели другое выражение лица-маски, уставшие от румян и пудры. «Лицо скрепилось и связалось той деликатностью внимания, что вяжет одну единицу за другой.... Так светская дама стала паркою».

Последняя фраза достойна аплодисментов. Шагинян виртуозно переводит бытовую зарисовку (вкупе с назидательной агиткой) в метафизическую плоскость: «Пряха была первоначальным символом времени и судеб. Веретено давало ей тот простой и ясный ритм, что воспитывает душу... Каждая из них стала чем-то древним, забытым, вечным — Навзикией, Гретхен, Машей, — матерью мира».


Список принимавших участие
в первом номере «Ателье»
 
Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»
 
Модные силуэты 1920-х гг.,
журнал
«Ателье»

Г. Верейский. Портрет
Мариэтты Шагинян, 1927

Документ эпохи

«Ателье» по своей направленности было изданием культурологическим. В нем анализировались взаимоотношения моды и революции, танца, театра, спорта. Известный поэт Михаил Кузмин написал даже две статьи близкой тематики — «Влияние костюма на театральные постановки» и «Театральные костюмы Александра Бенуа для «Мещанина во дворянстве».

Впрочем, слишком заумным журнал не казался. В нем встречались вполне читабельные для широкой аудитории материалы и множество иллюстраций. Стильную обложку украшал эскиз платья с вышивкой «галицийского характера» (автор — А. Экстер). Общий восторг вызвало и платье-бутон Веры Мухиной, неожиданно выступившей в амплуа дизайнера. Ее модель — похожая на распускающийся цветок юбка, стянутая талия, широкополая красная шляпа и трость — предвосхитила «нью лук» Кристиана Диора. Демонстрировались фото манекенщиц в сногсшибательных нарядах — отделанных польским бобром манто, трехцветных платьях из шифона, головных уборах из тюля и страусовых перьев и т. п.

Активно работала реклама. На страницах журнала-тезки «Ателье Мод» предлагало свои элегантные изделия — «готовые и на заказ, а также костюмы для постановок кино и театров». Артистам обещались льготы.

Вышедший тиражом 2000 экземпляров журнал «Ателье» имел успех. Ольга Сеничева отмечала постфактум: «Читатели соскучились по красиво оформленным изданиям. Мелованная бумага, хорошая печать, цветные иллюстрации и, пожалуй, самое главное: необычная для того времени тема — мода».

Тираж быстро разошелся, но первый номер оказался и последним. Конкуренты обрушились с критикой. В «Швейнике», например, появилась разносная статья «Как не надо художничать». Но не это стало поводом для молниеносного заката журнала. Настоящая причина банальна: отсутствие денег. Выпускать подобное издание было роскошью. И все-таки хорошо, что оно появилось. Это художественный документ эпохи. И свидетельство того, как отчаянно тянулась страна, истерзанная историческими катаклизмами и нуждой, к гармонии и красоте.

«Ателье», № 1, 1923

Картина дня

наверх