| Кочабамба, 1780 Сеньор всемогущий, коррехидор,
позволь к тебе обратиться:
«Да здравствует наш великий король!
Но сколько же будет длиться
насилий и унижений позор,
иль это нам только снится?
И будем мы жить до каких же пор
в безумном водовороте,
где царит произвол и правит вор,
а значит, кража в почете». Сукре, 1781 Прославь династию Инки
и Габриэля закон —
сама справедливость он,
так присягнем ему, инки!
Справим по Карлу поминки.
Он душит нас, как удав,
лишая последних прав:
мастер ощипывать перья,
как все его подмастерья,
в грязь совесть и честь втоптав.
Сердца вопиют о мести
за всю эту бездну зла,
ведь жертвам их нет числа.
Клянусь я на этом месте,
они погибнут все вместе.
поглотит забвенья мрак
алькальда и сброд вояк.
Нести им тяжкую кару,
не будь я Тупак Амару.
Клянусь я, да будет так! | | | Жалобная песня Моя мать зачала меня
Среди облаков и дождя
и обрекла
На вечные скитания и слезы.
Ты рожден в колыбели скорби —
шептало сердце, полное боли…
И, запеленав меня, она разрыдалась,
Как река, вышедшая из берегов.
В мире нет существа
более несчастного.
Будь же проклята та ночь,
когда я появился на свет. Вспомни, голубка! Ты помнишь, моя голубка,
как мы любили друг друга,
как вместе с тобой бродили
под ласковою луной. Теперь я один остался.
Как дальше мне жить, не знаю,
отчаянье меня гложет,
сковала сердце тоска. Друзья мои, отзовитесь.
Придите ко мне, спасите,
разбейте цепи мучений,
освободите меня. И даже если не в силах
вы мне помочь в моем горе,
то хоть утешьте немного,
поплачьте вместе со мной. Мне путь предстоит далекий,
возможно, в пути я сгину,
но буду идти, доколе
не встречу свою любовь. И та, другая, быть может,
любить меня тоже будет.
лаская нежно, целуя,
милым своим назовет. Но если иного счастья
не суждено мне изведать,
в моих бесплодных скитаньях
я догорю, как свеча. |
Свежие комментарии