На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Этносы

4 449 подписчиков

Свежие комментарии

  • Эрика Каминская
    Если брать геоисторию как таковую то все эти гипотезы рушаться . Везде где собаки были изображены с богами или боги и...Собака в Мезоамер...
  • Nikolay Konovalov
    А вы в курсе что это самый людоедский народ и единственный субэтнос полинезийцев, едиящий пленных врагов?Женщины и девушки...
  • Sergiy Che
    Потому что аффтор делает выборку арийских женщин, а Айшварья из Тулу - это не арийский, а дравидический народ...)) - ...Самые красивые ар...

Императрица Мария Федоровна

 Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

 

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Мария Фёдоровна Романова – предпоследняя русская императрица, жена императора Александра III, мать последнего русского царя Николая II.

Мария-София-Фредерика-Дагмара, или просто Дагмар, дочь Кристиана, принца Глюксбургского, впоследствии Кристиана IX, короля Дании, принцесса Датская, в православии Мариия Фёдоровна (Феодоровна) (14 (26) ноября 1847 Копенгаген, Дания — 13 октября 1928 замок Видёре под Клампенборгом, Дания).

Прожила на свете 81 год, из них 52 – в России. Была цесаревной 16 лет, императрицей – 11 лет, прожила 28 лет в счастливом браке, за это время в семье родилось шестеро детей: Николай, Александр, Георгий, Ксения, Михаил, Ольга.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Императрица Мария Фёдоровна в русском платье с диадемой и колье из 51 бриллианта. 1883 г. Автограф на фотографии «Мария».

 

Её родная сестра — Александра Датская, супруга британского короля Эдуарда VII, сын которых Георг V имел портретное сходство с Николаем II.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Принцессы Датские Александра и Мария.

Тезоименитство — 22 июля по юлианскому календарю (Марии Магдалины), неприсутственный день в царствования Александра III и Николая II, а также Александра II.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Цесаревна и великая княгиня Мария Фёдоровна с детьми. Слева направо: Георгий, Ксения, Николай. 1879.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Мария Фёдоровна (принцесса Дагмар) в молодости.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

В семейных делах, в вопросах воспитания детей решающее слово оставалось за матерью, Марией Фёдоровной. Обстановка в семье была на редкость спокойной, дружелюбной. Во всём чувствовался размеренный порядок, олицетворением которого была бывшая датская принцесса. Мария Фёдоровна пользовалась не только любовью, но и большим уважением мужа.

Природный ум и политическая интуиция жены помогали Александру III лучше ориентироваться в отношениях с окружавшими его людьми. Мария Фёдоровна сопровождала мужа везде: на балах и раутах, в поездках по святым местам, на военных парадах, и даже на охоте. Когда, в силу обстоятельств, им приходилось всё же расставаться, супруги скучали друг без друга и писали подробнейшие письма.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Мария Фёдоровна была одной из самых примечательных фигур в царской семье. Очарование её удивительной личности оказывало магическое воздействие на всех, кто её окружал. По словам Феликса Юсупова, «несмотря на маленький рост, в её манерах было столько величия, что там, куда она входила, не было видно никого, кроме неё».

Светская, приветливая, любезная, чрезвычайно общительная, Мария Фёдоровна знала всё и вся, её постоянно видели, она олицетворяла в совершенной степени ту обаятельность, которой научить невозможно. Она была любима всеми, начиная с представителей высшего общества и кончая нижними чинами Кавалергардского полка, шефом которого она была.

Расписанная по часам жизнь двора никак не мешала благотворительной работе императрицы, на которую она всегда находила время. Огромная общественная деятельность Марии Фёдоровны как главы организации Ведомства учреждений императрицы Марии и Российского Общества Красного Креста, во главе которых она стояла, оставили заметный след в истории нашего Отечества.

24 апреля 1878 года указом императора Александра III она была награждена знаком отличия Красного Креста первой степени за попечение о раненых и больных воинах в период русско-турецкой войны. Мария Фёдоровна была также попечительницей многих монастырей. Из её личных средств оказывалась денежная помощь и благотворительным организациям Дании.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Первоначально была невестой цесаревича Николая Александровича, старшего сына Александра II, умершего в 1865 году. После его смерти возникла привязанность между Дагмарой и великим князем Александром Александровичем, которые вместе ухаживали за умирающим цесаревичем.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Александр Александрович записал в дневнике: «Я чувствую, что могу и даже очень полюбить милую Минни [так в семье Романовых звали Дагмару], тем более что она так нам дорога. Даст Бог, чтобы все устроилось, как я желаю. Решительно не знаю, что скажет на все это милая Минни; я не знаю её чувства ко мне, и это меня очень мучает. Я уверен, что мы можем быть так счастливы вместе. Я усердно молюсь Богу, чтобы Он благословил меня и устроил моё счастье».

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Императрица Мария Фёдоровна со своей сестрой Александрой, принцессой Уэльской и своим супругом российским императором Александром III 1885 г.

11 июня 1866 года цесаревич решился сделать предложение, о чём в тот же день написал отцу: «Я уже собирался несколько раз говорить с нею, но все не решался, хотя и были несколько раз вдвоём. Когда мы рассматривали фотографический альбом вдвоем, мои мысли были совсем не на картинках; я только и думал, как бы приступить с моею просьбою. Наконец я решился и даже не успел всего сказать, что хотел. Минни бросилась ко мне на шею и заплакала. Я, конечно, не мог также удержаться от слез. Я ей сказал, что милый наш Никс много молится за нас и, конечно, в эту минуту радуется с нами. Слезы с меня так и текли. Я её спросил, может ли она любить ещё кого-нибудь, кроме милого Никса. Она мне отвечала, что никого, кроме его брата, и снова мы крепко обнялись. Много говорили и вспоминали о Никсе, о последних днях его жизни в Ницце и его кончине. Потом пришла королева, король и братья, все обнимали нас и поздравляли. У всех были слезы на глазах».

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

17 июня 1866 года состоялась помолвка в Копенгагене; спустя три месяца нареченная невеста прибыла в Кронштадт. 13 октября приняла православие (через миропомазание), получив новое имя и титул — великая княгиня Мария Фёдоровна.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Цесаревич Александр Александрович и датская принцесса Дагмар. Июнь 1866 г.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Цесаревич Александр Александрович и датская принцесса Дагмар. 1866 г.

Браковенчание было совершено в Большой церкви Зимнего дворца 28 октября (9 ноября) 1866 года; после чего супруги жили в Аничковом дворце.

Мария, жизнелюбивая и жизнерадостная по характеру, была тепло принята придворным и столичным обществом. Брак её с Александром, несмотря на то, что их отношения завязались при таких скорбных обстоятельствах (вдобавок, Александру пришлось победить сильную сердечную привязанность к фрейлине Марии Мещерской), оказался удачным; в продолжение почти тридцатилетней совместной жизни супруги сохранили друг к другу искреннюю привязанность.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Императрица Мария Фёдоровна в мундирном платье лейб-гвардии Кирасирского Е. И. В. собственного имени полка. 1890-е.
Фотограф И. М. Пономарев.

Известно, какой любовью и глубоким уважением супруга, императора Александра III, пользовалась Мария Фёдоровна, создательница и глава Института своего имени, в ведении которого находились учебные заведения, воспитательные дома, приюты для обездоленных детей, богадельни. Императрица возглавляла и Российское общество Красного Креста; была шефом полков Кавалергардского и Кирасирского, а ещё — Гвардейского экипажа. Вместе с Марией Фёдоровной император Александр III создавал придворный оркестр и фонды Русского музея.

На деньги царской казны супруги заказывали картины художникам-передвижникам — Крамскому, Верещагину, Репину, Поленову. Вместе музицировали: Мария играла на фортепиано, Александр — на кларнете. По воспоминаниям современников, Мария Фёдоровна, бесспорно, была художественно и музыкально одарённой натурой. Как утверждает историк Ю.В Кудрина, поэты и композиторы посвящали императрице стихи и романсы. Мало кто знает, что великий П.И. Чайковский был тесно связан с Марией Фёдоровной и написал 12 романсов, ей посвящённых, многие из которых — на слова известного поэта, великого князя Константина Константиновича Романова.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Была противницей брака своего старшего сына Николая Александровича с немецкой принцессой и, несмотря на то, что ей пришлось выполнить требование сына и дать согласие на этот союз, Мария Фёдоровна никогда не была с невесткой в дружественных отношениях. Свою ненависть к царствующей императрице вдовствующая императрица никогда не скрывала. Разногласия между обеими с годами всё увеличивались ещё и потому, что невестка имела сильную волю и не разрешала вмешиваться ни в свои семейные дела, ни в дела управления государством.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Мария Фёдоровна и Александр III в Дании, 1892.

С 1881 императрица, после смерти мужа в 1894 — вдовствующая императрица. Датскому происхождению Марии Фёдоровны приписывают её неприязнь к Германии, повлиявшую якобы на внешнюю политику Александра III. В годы царствования Николая II покровительствовала С. Ю. Витте.

Первая мировая война застала Марию Фёдоровну в Дании. При попытке возвращения в Россию через Германию она подверглась на вокзале в Берлине грубым оскорблениям и вынуждена была вернуться в Копенгаген. Когда же Мария Фёдоровна затем возвращалась в Россию через Швецию и Финляндию, финны, особенно расположенные к вдовствующей российской императрице, не раз отстаивавшей их интересы в правительственных сферах России, приветствовали её на железнодорожных станциях овациями и пением национальных гимнов.

Давние антинемецкие настроения Марии Фёдоровны нашли отражение в её письме к вел. кн. Н. М. Романову от 7 сентября 1914 г., где она называла немцев варварами и чудовищами, внушающими ужас и отвращение. «…Японцы поступали с ранеными совершенно иначе, по-джентльменски, тогда как немцы хуже диких зверей. Надеюсь, ни одного из них не видеть всю мою жизнь. В течение пятидесяти лет я ненавидела пруссаков, но теперь питаю к ним непримиримую ненависть», – говорилось в том же письме.

В начале 1915 г. вдовствующая императрица переехала в Киев, где активно занялась попечительской деятельностью по линии Российского Красного Креста, который она возглавляла с 1880 г. Мария Фёдоровна регулярно посещала госпитали и лазареты, всегда находя тёплые слова для раненых солдат. Особое внимание уделяла она слепым и калекам.

При её содействии были организованы специальные курсы и школы, где раненые после окончания лечения могли овладеть каким-либо ремеслом. Особенно часто Мария Фёдоровна посещала главный госпиталь Киева, попечительскую работу в котором вела её дочь Ольга Александровна. Марии Фёдоровне помогали обер-гофмейстер Г. Д. Шервашидзе и гофмейстер В. А. Долгоруков.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Мария Фёдоровна покровительствовала искусству и, в частности, живописи. Одно время сама пробовала кисти, в чём её наставником был академик Лосев Н. Д.. Кроме того она попечительствовала Женскому патриотическому обществу, Обществу спасения на водах, возглавляла Ведомства учреждений императрицы Марии (учебные заведения, воспитательные дома, приюты для обездоленных и беззащитных детей, богадельни), Российское общество Красного Креста (РОКК) .

Вдовствующая императрица поддерживала также Датский Красный Крест (ДКК) и его деятельность в России. Благодаря её инициативе в бюджет РОКК шли пошлины за оформление загранпаспортов, железнодорожные сборы с пассажиров первого класса, а во время Первой Мировой войны – «подепешный сбор» в 10 копеек с каждой телеграммы, что существенно повлияло на увеличение бюджета Российского Красного Креста.

В годы войны многие датские офицеры, врачи и другие лица работали в России добровольцами. Особое отделение «Б» при ДКК решало целый комплекс вопросов, в частности, инспектировало лагеря военнопленных на всей территории Российской империи, оказывало посредничество в доставке корреспонденции, раздаче продуктов питания и лекарств.

Мария Фёдоровна оказывала всяческое содействие ДКК, активно занимаясь как судьбой военнопленных, уроженцев Шлезвига, находившихся на территории России, так и русских военнопленных в Дании. Летом 1916 г. она обращала внимание сына на то, что Дания уже год тому назад предлагала переправить из Германии русских военнопленных, чтобы они были накормлены и чтобы сохранить им жизнь… «Эта акция, – писала императрица, – не будет стоить ничего. Датчане подготовили её за свой счёт». О радушном и доброжелательном отношении датчан к военнопленным из России постоянно сообщали русские дипломаты.

Мария Фёдоровна нечасто вмешивалась в большую политику, но в решающие моменты никогда не скрывала от сына своего мнения. Так, в 1915 г., когда Николай II решил стать во главе армии, она около двух часов уговаривала его в саду Елагинского дворца в Петербурге отказаться от своего решения.

По свидетельству Анны Вырубовой, царь говорил ей, что разговор с матерью был ещё тяжелее, чем с министрами (часть их, как известно, тоже была против того, чтобы Николай II стал верховным главнокомандующим), и что они расстались, не поняв друг друга.

Категорически возражала Мария Фёдоровна и против заключения сепаратного мира с Германией. 3 декабря 1916 г. она писала в Ставку царю: «Мы все находимся под впечатлением немецких предложений (о мире). Всё время одно и то же, он (Вильгельм) стремится стать в позу миротворца и возложить всю ответственность на нас, если они (предложения о мире) не будут приняты. Я очень надеюсь, что никто не попадется на эту уловку, и мы, и наши союзники сохраним твёрдость и единство и отвергнем эту предложенную руку».

Императрица-мать неоднократно умоляла сына отослать Распутина, указывая на его нравственную низость, а царице запретить вмешиваться в государственные дела. Император не скрывал советов матери от жены, и отношения между царственными особами становились все более натянутыми.

В придворных кругах, близких к Александре Фёдоровне, вдовствующую императрицу часто называли «Гневной». Действительно, многое из того, что творилось при императорском дворе, вызывало её гнев и негодование. Императрица-мать, по воспоминаниям Е. А. Святополк-Мирской, неоднократно жаловалась на то, что «для неё ужасно действительно видеть, что сын всё губит, понимать это и не быть в состоянии ничего сделать»

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Современники отмечали, что Мария Фёдоровна принимала всю историю с Распутиным очень близко к сердцу. Во время её беседы с председателем Совета министров В.Н. Коковцовым, состоявшейся в 1912 г. после того, как вопрос о принятии карательных мер против печати (в связи с откликами в прессе на слухи о Распутине) стал широко обсуждаться в Думе, Мария Фёдоровна горько плакала, обещала поговорить с государем и закончила беседу такими словами: «Несчастная моя невестка не понимает, что она губит династию и себя. Она искренне верит в святость какого-то проходимца, и все мы бессильны отвратить несчастье».

После убийства Распутина в декабре 1916 г. Мария Фёдоровна просила сына не возбуждать следствия против убийц этого гения зла. В ответной телеграмме Николай II заверил мать, что никакого следствия производиться не будет, и дело об убийстве будет предано »воле Божьей»

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

В один из октябрьских дней 1916 г. царь вместе с сыном приехал в Киев. Это был последний визит Николая в материнский дом и последнее свидание Марии Фёдоровны с любимым внуком. Тимофей Ящик, лейб-казак, находившийся при Марии Фёдоровне последние годы её жизни в России и в Дании, вспоминал, что при прощании с сыном и внуком императрица выглядела подавленной, но пыталась скрыть это и была общительной и даже весёлой. Разговор, который состоялся в тот вечер между ней и царём, был, по словам Т. К. Ящика, «чрезвычайно серьёзным».

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Развитие событий в Петербурге в январе-феврале 1917 г. вызывало открытое беспокойство всех членов императорской семьи. 14 февраля 1917 г. кн. Феликс Юсупов писал кн. Николаю Михайловичу: «Как не хотят понять, что если не сделают то, что нужно, свыше, то это будет сделано снизу, сколько прольется невинной крови… «. Он предлагал, «если ещё не поздно», принять решительные меры. Воспользовавшись отъездом императора в Ставку, с помощью императрицы-матери Марии Фёдоровны и «с людьми, которые ей могут помочь и поддержать», отправиться в Петроград и вместе с генералами М. В. Алексеевым и В. И. Гурко арестовать министра внутренних дел А.Д. Протопопова, председателя Госсовета И. Г. Щегловитого и отправить в Ливадию императрицу Александру Фёдоровну и Анну Вырубову. Только такие меры, по мнению Ф.Ф. Юсупова, могли ещё спасти положение.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Мария Фёдоровна за две недели до отречения Николая II писала ему (орфография подлинника): «Так много случилось с тех пор что мы не виделись но мои мысли тебя не покидают и я понимаю что эти последние месяцы были очень тяжелыми для тебя. Это меня страшно мучает и безпокоит. Ты знаешь как ты мне дорог и как мне тяжело что не могу тебе помочь. Я только могу молиться за тебя и просить Бога подкрепить тебя и подвигнуть на то, чтобы ты мог сделать для блага нашей дорогой России всё что в твоей власти».

Об отречении императора узнала в Киеве; вместе с младшей дочерью Ольгой и мужем старшей дочери Ксении великим князем Сандро перебралась в Крым; на британском судне вывезена в 1919 году в Великобританию, откуда вскоре переехала в родную Данию; поселилась на вилле Видёре (Hvidøre), где ранее жила летом вместе с сестрой Александрой.

По словам вел. кн. Ольги Александровны это известие «поразило нас, как гром среди ясного неба. Мы все были парализованы. Моя мать была вне себя, и я всю ночь провела у неё. На следующий день она поехала в Могилев, а я возвратилась назад к моей работе в госпитале».

В Ставке, куда Мария Фёдоровна прибыла вместе с вел. кн. Александром Михайловичем, она в последний раз встретилась со своим сыном. В чудом сохранившейся памятной книжке Марии Фёдоровны, начатой 1 января и оконченной 24 апреля 1917 г., ею сделаны краткие записи о пребывании в Могилеве и о последних встречах и беседах с сыном:

4/17 марта 1917. «В 12 часов прибыли в Ставку в страшную стужу и ураган. Дорогой Ники встретил меня на станции… Горестное свидание! Он открыл мне своё кровоточащее сердце, оба плакали… Бедный Ники рассказал обо всех трагических событиях, случившихся за два дня. Сначала пришла телеграмма от Родзянко, в которой говорилось, что он должен взять всё с Думой в свои руки, чтобы поддержать порядок и остановить революцию; затем – чтобы спасти страну, предложил образовать новое правительство и… отречься от престола в пользу своего сына (невероятно!). Но Ники, естественно, не мог расстаться со своим сыном и передал трон Мише! Все генералы телеграфировали ему и советовали то же самое, и он… подписал манифест. Ники был неслыханно спокоен и величествен в этом ужасно унизительном положении».

6/19 марта. «Позор перед союзниками. Мы не только не оказываем влияния на ход войны, но и всё потеряли…»

8/21 марта. «… один из самых горестных дней в моей жизни, когда я рассталась с моим любимым Ники!… Ники пришел после 12 проститься со штабом и остальными. Завтракали у меня в поезде… Был и командир полка георгиевских кавалеров. Бесподобный человек, произвел на меня прекрасное впечатление. Ники прощался с ним и георгиевскими кавалерами. Сидели до 5 часов, пока он не ушел. Ужасное прощанье! Да поможет ему Бог! Смертельно устала от всего. Нилов не получил разрешения ехать с Ники. Всё очень грустно! Большая часть свиты остается в Могилеве… »

В марте 1917 г. Мария Фёдоровна с дочерью Ксенией и Ольгой и их мужьями – вел. кн. Александром Михайловичем и полковником Н. А. Куликовским – переехали в Крым. Здесь вдовствующая императрица находилась до апреля 1919 г. – сначала в Ай-Тодоре, а затем в Дюльбере и Каракасе. «Мы фактически арестованы, – писала её дочь Ксения в июньские дни 1917 г. вел. кн. Николаю Михайловичу, – и находимся в руках Комитета (имеется в виду Ялтинский Совет рабочих депутатов. – Ю. К. ), которому правительство нас так мило подарило. За что и зачем, – никому неизвестно… Последние дни нам совершенно запрещено выходить из Ай-Тодора только из-за того, что ходят какие-то послы от контрреволюции, а мы-то при чем?… Если нам тяжело и часто всё это невтерпёж, то каково же бедной Мама! Перед ней просто стыдно, и что ужасно, – это то, что ничем и никак ей не помочь! Видишь и сознаешь её страдание и бессилен её утешить, предпринять что-либо. Это ужасное наказание… Можешь себе представить, что эти уроды до сих пор держат письма Мама и только вернули ей небольшую часть её вещей. И если бы ты только видел, как невыносимо больно и горько, что творится на фронтах. Это такой позор, который никогда не смоешь, что бы ни случилось!»

Несмотря на то, что Мария Фёдоровна отвергала всякую мысль об отъезде из России, она надеялась на встречу со своими близкими: «Мои мысли горестны, – писала она брату, – я чувствую постоянное уныние и неописуемые страдания, но я часто вижу перед собой Ваши дорогие лица и надеюсь, что я услышу и Ваши голоса. Кто бы мог подумать три года назад, когда мы расставались в Frihaven (порт в Копенгагене.), что война продлится так долго, и что страна поведёт себя так позорно. Я никогда не могла представить себе, что нас вышвырнут, и что придется жить как беженцам в своей собственной стране!»

Далее Мария Фёдоровна с негодованием писала, что одна из стокгольмских газет сообщила, будто судьба бросила её на сторону революции. «Я была крайне возмущена, прочитав это сообщение… Надеюсь, что никто из Вас не поверил этому, только сумасшедший может написать обо мне что-либо подобное».

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)

Находившиеся с Марией Фёдоровной родственники и близкие ей люди удивлялись тому, с каким мужеством держалась она в те трудные дни. Г. Д. Шервашидзе в письме к вел. кн. Николаю Михайловичу отмечал: «Её величество приводит нас в восторг тем достоинством, с которым себя держит. Ни одной жалобы на стеснительное, не снившееся ей положение, в каком она пребывает, спокойное и приветливое выражение, одним словом такая, какою всегда была…

Датский королевский дом и правительство с осени 1917 г. предпринимали попытки по спасению жизни Марии Фёдоровны и её ближайшего окружения. В шифрованной телеграмме от 10 сентября 1917 г. в адрес датского посольства в Петрограде говорилось, что правительство Дании дало своё согласие на приезд вдовствующей императрицы в Данию. В телеграмме также указывалось на необходимость выяснения его возможной даты и подготовки этой акции в условиях строгой секретности, «дабы не скомпрометировать высоких лиц государства»
Услышав о гибели царской семьи, вдовствующая императрица долгое время продолжала верить, что сын её Николай II и его семья спаслись. Как пишет в своих воспоминаниях вел. кн. Александр Михайлович, находившийся в те годы рядом с Марией Фёдоровной, «вдовствующая императрица так никогда и не поверила советскому официальному сообщению, которое описывало сожжение тел царя и его семьи. Она умерла в надежде всё ещё получить известия о чудесном спасении Ники и его семьи».

В первые годы после возвращения в Данию Мария Фёдоровна жила в Копенгагене в королевском замке Амалинборг. Её апартаменты находились в той части здания, в которой раньше жил её отец, Кристиан IX, а напротив, через площадь находилась резиденция короля Кристиана X. Внук Марии Фёдоровны, Тихон Николаевич Куликовский-Романов, сын Ольги Александровны, в своих воспоминаниях о бабушке писал, что всегда питал глубокое уважение к Амама, как её называли в семье. Она, казалось, была «всех главней». «Дом, сад, автомобиль, шофер Аксель, два камер-казака при кинжалах и револьверах, дежуривших в прихожей, и даже датские гвардейцы, бравшие на караул у своих красных будок, – вообще всё, всё, всё было бабушкино и существовало для неё. Все остальные, включая и меня самого, были «ничто». Так мне казалось, и так до известной степени оно и было»

Мария Фёдоровна была очень популярна среди датчан, и, несмотря на то, что она имела неважное материальное обеспечение, продолжала помогать всем обращавшимся к ней за помощью. Однако датский король Кристиан X относился к своей тетушке довольно прохладно. Сохранилось немало историй, рассказывающих об их постоянных стычках. Одна из них произошла из-за счета за электричество. Однажды вечером к Марии Фёдоровне явился слуга короля и от его имени попросил погасить часть ламп, так как последний счёт за электричество оказался слишком большим. В ответ Мария Фёдоровна вызвала камердинера и велела зажечь все лампы на своей половине.

Мария Фёдоровна испытывала серьёзные материальные затруднения. Сразу после её прибытия в Данию по инициативе Большого северного телеграфного общества, которому Мария Фёдоровна долгие годы оказывала поддержку в России, было собрано 200 тыс. крон для оказания ей материальной поддержки. В 1923 г. Общество выделило императрице ежегодное пособие в 15 тыс. крон (по тем временам сумма вполне солидная). Марию Фёдоровну поддерживал также и английский королевский дом. По указанию Георга V вдовствующая императрица получала ежегодную пенсию в размере 10 тыс. фунтов стерлингов.

С 1920 г. Мария Фёдоровна переехала в замок Видере, к северу от Копенгагена, который был куплен ею и сестрой Александрой – вдовствующей королевой Англии – в 1907 г. Здесь они жили вместе до смерти Александры в 1925 г.

До конца жизни так и не поверила в гибель своих сыновей Николая и Михаила Александровича, невестки и внуков; отклоняла всякие попытки русской эмиграции вовлечь её в политическую деятельность.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Императрица Мария Фёдоровна после возвращения из России. 1920-е.

Мария Фёдоровна умерла 13 октября 1928 года; после отпевания 19 октября в православной церкви её прах был помещён в саркофаг в Королевской усыпальнице Кафедрального собора в датском городе Роскилле рядом с прахом её родителей. Там же покоятся и члены датской королевской семьи.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Девятая императрица, мать последнего императора России.

В 2004—2005 гг. между российским и датским правительством было достигнуто соглашение о переносе останков Марии Фёдоровны из Роскилле в Петропавловский собор в Санкт-Петербурге, где Мария Фёдоровна завещала похоронить себя рядом с мужем.

28 сентября 2006 года гроб с останками императрицы Марии Фёдоровны был захоронен в соборе святых Петра и Павла Петропавловской крепости рядом с могилой её мужа Александра III.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Надежда Кочергина. Предчувствие. Мария Фёдоровна Романова (Дагмар).

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Кошелев Н. А. «Портрет императрицы Марии Фёдоровны». 1880-е гг.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Худояров В. П. Портрет императрицы Марии Фёдоровны, жены императора Александра III.

Царица Мария Фёдоровна Романова (Дагмар)
Маковский В. Е.. Императрица Мария Фёдоровна.

Источник

 

 

Картина дня

наверх