Елена Носенко-Штейн
Евреи России: национальность,
религия, культура?
О том, кто такие евреи вообще и российские евреи, в частности, спорят много. Точки зрения самые разные, иногда взаимоисключающие. Вряд ли этот спор завершится выработкой некоего «консенсуса» в обозримом будущем. Поэтому, пытаясь ответить на вопрос газеты «Еврейские новости», я выскажу лишь свою точку зрения, которая базируется на результатах проводившихся и проводимых мною исследованиях, равно как и на данных, полученных другими учеными.
Прежде всего, ловлю себя на мысли, что вопрос не вполне точен. Что такое «национальность»? По этому вопросу, нет единого мнении: разные справочники и словари дают отличающиеся друг от друга определения (и даже не дают их вообще, как, например, Российский Энциклопедический Словарь). Авторитетная энциклопедия «Народы и религии мира» подготовленная к изданию в основном специалистами Института этнологии и антропологии РАН в 1998 г., утверждает: «национальность, термин, употребляющийся в русском языке в двух значениях: 1) для обозначения этнической принадлежности (например, в переписях населения) и 2) как синоним понятий народ и этническая группа. В мировой практике чаще употребляется как синоним гражданства, то есть нации. Краткий словарь по социологии действительно краток и весьма туманен, смешивая разные понятия: «национальность — 1) народность, нация и другие этнические общности и группы, населяющие страну; 2) принадлежность какого-то человека или группы людей к определенной народности или нации». Кто что понял? Я – ничего. В Новом словаре русского языка говорится: «НАЦИОНАЛЬНОСТЬ ж. 1. То же, что: нация. 2. Принадлежность к какой-л. нации. 3. Совокупность национальных черт, свойственных какому-л. народу; национальная самобытность». Итак, национальность, это и нация, и этнос, и народность, и принадлежность ко всем трем одновременно или по отдельности, и гражданство, наконец, это национальная самобытность. Примеры подобной путаницы можно продолжать до бесконечности. В итоге человек, не являющийся специалистом в этнической и национальной проблематике, и даже специалист окончательно теряется. Вспомним знаменитое выражение «лицо кавказской национальности». К сожалению, СМИ, да и не только они охотно оперируют словосочетаниями «лицо чеченской национальности» вместо «чеченец», «лицо украинской национальности» вместо «украинец» и т.д. Очевидно, меня спрашивают, являются ли российские евреи «лицами еврейской национальности»? Если национальность – это синоним нации, то нет, поскольку на данный момент таковыми являются лишь «лица еврейской национальности» в Израиле. В России же евреи – одна из многочисленных групп, составляющих российскую нацию. Если национальность – синоним этноса, т.е. устойчивой группы людей, объединяемых общими языком, территорией, культурой, бытовыми и поведенческими нормами, самоназванием и самосознанием, то – и да, и нет. По целому ряду параметров российские евреи не отличаются от населяющих Россию русских и других народов – у подавляющего большинства родной язык русский, проживают они на территории России и добавлю, считают ее своей родиной, По культурно-бытовым нормам большинство евреев России мало отличается от русских (так же одеваются, живут в таких же домах, обставленных стандартной мебелью и разнообразной техникой и пр.). Но вот называют они себя (и окружающие их) иначе. Но «осознают себя» различно, называя себя то русскими, то евреями, то русскими евреями, то российскими евреями, то как-то еще…
Российские евреи и религия? Сложный вопрос. В большинстве стран еврей – принадлежность к религии, иудаизму. Но у России, как известно, особый путь. Десятилетия безрелигиозного существования даром не прошли. Иудаизм исповедует лишь небольшой процент российских евреев. Правда, в последнее время среди еврейской молодежи наметился интерес к иудаизму и стремление выполнять его предписания или хотя бы их часть. Но насколько устойчива эта тенденция, не молодежная ли это тяга ко всему новому (и хорошо забытому старому), не мода ли на религию – покажет будущее. В то же время все больше российских евреев, особенно смешанного происхождения, декларируют свою приверженность христианству (чаще всего православию). И высокомерное: «нет православных евреев, есть выкресты», тут не годится. Во-первых, эти люди нередко продолжают «чувствовать себя» евреями, окружающие (не только антисемиты) тоже воспринимают их как евреев. Во-вторых, евреи наполовину и, тем более, на четверть, свободны и от психологического напряжения, которое нередко ощущают евреи, принимающие крещение (века преследований, клеймо «богоубийц» и пр.). Наконец, многие российские евреи могут вообще не принадлежать к какой-либо определенной конфессии: быть атеистами, агностиками, верить в карму, НЛО, судьбу, «что-то такое над нами», Кастанеду и пр. При этом они нередко продолжают считать себя евреями (и неевреи воспринимают их как таковых). Значит, не религия…
Российские евреи и культура? Вопрос сложный и «тонкий». Хотя бы уже потому, что о сущности понятия «культура» спорили, спорят и будут спорить. О культуре бытовой я уже немного сказала – она у большинства российских евреев, особенно смешанного происхождения, которых становится все больше, почти не отличается от культуры русских. Но, думается, есть и различия. Они – в ином историческом опыте, который аккумулирован в том, что называют исторической памятью, имеющейся у каждого народа. Своя она и у российских евреев. Это память об общности судеб, о сравнительно недавнем прошлом, а не библейских временах. Такая память нередко связана с негативным опытом (гонениями, погромами, разного рода ограничениями и т.д.). Большинство живущих ныне в России евреев сформировались как личности либо в советский, либо в раннеперестроечный период, когда доступ к информации о еврейской истории, культуре, традиции был очень сильно ограничен. И, однако, историческая память сохранялась и сохраняется у многих российских евреев, даже у тех, кто был рожден в смешанных браках, на семейном уровне, Там, где такой передачи культурного опыта от поколения к поколению не существует, нет и еврейской исторической памяти. Там люди не чувствуют никакой связи с еврейским народом. Они – действительно не евреи, кто бы ни был их отец или мать. «Потерянны евреи», которые вряд ли вернутся. Однако, многие люди затрудняются с ответом на вопрос – кто они, хотя и ощущают в себе «что-то еврейское», не отказываясь от своего еврейства (не всегда с радостью и охотой). Именно историческая память не дает им возможности забыть об этом. Иными словами, рост антисемитских настроений в определенной части российского общества и активность разного рода крайне правых организаций и группировок часто пугает людей не потому, что представляет непосредственную опасность для них или их близких, но в силу все той же исторической памяти – передаваемых из поколения в поколение рассказов о событиях и судьбах. Я бы не хотела, однако, чтобы у читателей сложилось впечатление, что еврейская историческая память окрашена исключительно в негативные и мрачные тона. Напротив, нередко, особенно молодым людям она дает основание гордиться своей хотя бы частичной принадлежностью к еврейскому народу.
Историческая память – наиболее мощный фактор сохранения еврейской идентичности. Ибо без этой памяти ни антисемитизм, ни государство Израиль, ни Холокост, ни семейные традиции и даже деятельность еврейских организаций не имеют под собой твердой почвы. Чем глубже эта память, тем устойчивее оказывается еврейская идентичность – тем болезненнее переживается антисемитизм, тем охотнее люди вовлекаются в еврейскую жизнь, ловят любую информацию о еврейской культуре и традициях, тем больше знают они о шести миллионах своих погибших, тем больше гордятся своими великими «соотечественниками» и «еврейским вкладом» в мировую и российскую культуру.
Как говорила одна из моих опрошенных: «без знания религиозной жизни, без знания Торы, соблюдения праздников не может быть представления о еврействе и еврейском национальном самосознании. Нет без этого – без традиций и без языка, ну хотя бы без представлений о языке, на котором зиждется вся жизнь евреев… и на памяти все построено, о своей истории, о памятных ее вехах, о том, чтобы помнить, помнить, помнить – без этого невозможно».
Иными словами, вопреки расхожему утверждению: «кровь не водица», вслед за Френсисом Фукуямой, сказавшим, что кровь и происхождение – в душе, а не в теле, я полагаю, что принадлежность к тому или иному народу (этносу, этнической общности) - не гены, не «кровь» или раса, но – память, вобравшая в себя культурный и исторический опыт поколений. Эта память - ядро того, что специалисты называют этнической идентичностью или самосознанием.
Российские евреи – такие же, как все, но все-таки иные. Эта инаковость коренится в иной памяти и ином самосознании. Они не хуже и не лучше, они – другие.
Итак – национальность, религия, культура? Иногда то, и другое, и третье, но часто – ни то, ни другое, ни третье. Нет «собирательного» российского еврея, это разные люди, не всегда считающие себя евреями, исповедующие разные религии или не исповедующие никакой религии. И культурно они во многом сходные с окружающим их русским большинством, но – другие. Это память и самосознание, то, что действительно «в душе, а не в теле».
Прежде всего, ловлю себя на мысли, что вопрос не вполне точен. Что такое «национальность»? По этому вопросу, нет единого мнении: разные справочники и словари дают отличающиеся друг от друга определения (и даже не дают их вообще, как, например, Российский Энциклопедический Словарь). Авторитетная энциклопедия «Народы и религии мира» подготовленная к изданию в основном специалистами Института этнологии и антропологии РАН в 1998 г., утверждает: «национальность, термин, употребляющийся в русском языке в двух значениях: 1) для обозначения этнической принадлежности (например, в переписях населения) и 2) как синоним понятий народ и этническая группа. В мировой практике чаще употребляется как синоним гражданства, то есть нации. Краткий словарь по социологии действительно краток и весьма туманен, смешивая разные понятия: «национальность — 1) народность, нация и другие этнические общности и группы, населяющие страну; 2) принадлежность какого-то человека или группы людей к определенной народности или нации». Кто что понял? Я – ничего. В Новом словаре русского языка говорится: «НАЦИОНАЛЬНОСТЬ ж. 1. То же, что: нация. 2. Принадлежность к какой-л. нации. 3. Совокупность национальных черт, свойственных какому-л. народу; национальная самобытность». Итак, национальность, это и нация, и этнос, и народность, и принадлежность ко всем трем одновременно или по отдельности, и гражданство, наконец, это национальная самобытность. Примеры подобной путаницы можно продолжать до бесконечности. В итоге человек, не являющийся специалистом в этнической и национальной проблематике, и даже специалист окончательно теряется. Вспомним знаменитое выражение «лицо кавказской национальности». К сожалению, СМИ, да и не только они охотно оперируют словосочетаниями «лицо чеченской национальности» вместо «чеченец», «лицо украинской национальности» вместо «украинец» и т.д. Очевидно, меня спрашивают, являются ли российские евреи «лицами еврейской национальности»? Если национальность – это синоним нации, то нет, поскольку на данный момент таковыми являются лишь «лица еврейской национальности» в Израиле. В России же евреи – одна из многочисленных групп, составляющих российскую нацию. Если национальность – синоним этноса, т.е. устойчивой группы людей, объединяемых общими языком, территорией, культурой, бытовыми и поведенческими нормами, самоназванием и самосознанием, то – и да, и нет. По целому ряду параметров российские евреи не отличаются от населяющих Россию русских и других народов – у подавляющего большинства родной язык русский, проживают они на территории России и добавлю, считают ее своей родиной, По культурно-бытовым нормам большинство евреев России мало отличается от русских (так же одеваются, живут в таких же домах, обставленных стандартной мебелью и разнообразной техникой и пр.). Но вот называют они себя (и окружающие их) иначе. Но «осознают себя» различно, называя себя то русскими, то евреями, то русскими евреями, то российскими евреями, то как-то еще…
Российские евреи и религия? Сложный вопрос. В большинстве стран еврей – принадлежность к религии, иудаизму. Но у России, как известно, особый путь. Десятилетия безрелигиозного существования даром не прошли. Иудаизм исповедует лишь небольшой процент российских евреев. Правда, в последнее время среди еврейской молодежи наметился интерес к иудаизму и стремление выполнять его предписания или хотя бы их часть. Но насколько устойчива эта тенденция, не молодежная ли это тяга ко всему новому (и хорошо забытому старому), не мода ли на религию – покажет будущее. В то же время все больше российских евреев, особенно смешанного происхождения, декларируют свою приверженность христианству (чаще всего православию). И высокомерное: «нет православных евреев, есть выкресты», тут не годится. Во-первых, эти люди нередко продолжают «чувствовать себя» евреями, окружающие (не только антисемиты) тоже воспринимают их как евреев. Во-вторых, евреи наполовину и, тем более, на четверть, свободны и от психологического напряжения, которое нередко ощущают евреи, принимающие крещение (века преследований, клеймо «богоубийц» и пр.). Наконец, многие российские евреи могут вообще не принадлежать к какой-либо определенной конфессии: быть атеистами, агностиками, верить в карму, НЛО, судьбу, «что-то такое над нами», Кастанеду и пр. При этом они нередко продолжают считать себя евреями (и неевреи воспринимают их как таковых). Значит, не религия…
Российские евреи и культура? Вопрос сложный и «тонкий». Хотя бы уже потому, что о сущности понятия «культура» спорили, спорят и будут спорить. О культуре бытовой я уже немного сказала – она у большинства российских евреев, особенно смешанного происхождения, которых становится все больше, почти не отличается от культуры русских. Но, думается, есть и различия. Они – в ином историческом опыте, который аккумулирован в том, что называют исторической памятью, имеющейся у каждого народа. Своя она и у российских евреев. Это память об общности судеб, о сравнительно недавнем прошлом, а не библейских временах. Такая память нередко связана с негативным опытом (гонениями, погромами, разного рода ограничениями и т.д.). Большинство живущих ныне в России евреев сформировались как личности либо в советский, либо в раннеперестроечный период, когда доступ к информации о еврейской истории, культуре, традиции был очень сильно ограничен. И, однако, историческая память сохранялась и сохраняется у многих российских евреев, даже у тех, кто был рожден в смешанных браках, на семейном уровне, Там, где такой передачи культурного опыта от поколения к поколению не существует, нет и еврейской исторической памяти. Там люди не чувствуют никакой связи с еврейским народом. Они – действительно не евреи, кто бы ни был их отец или мать. «Потерянны евреи», которые вряд ли вернутся. Однако, многие люди затрудняются с ответом на вопрос – кто они, хотя и ощущают в себе «что-то еврейское», не отказываясь от своего еврейства (не всегда с радостью и охотой). Именно историческая память не дает им возможности забыть об этом. Иными словами, рост антисемитских настроений в определенной части российского общества и активность разного рода крайне правых организаций и группировок часто пугает людей не потому, что представляет непосредственную опасность для них или их близких, но в силу все той же исторической памяти – передаваемых из поколения в поколение рассказов о событиях и судьбах. Я бы не хотела, однако, чтобы у читателей сложилось впечатление, что еврейская историческая память окрашена исключительно в негативные и мрачные тона. Напротив, нередко, особенно молодым людям она дает основание гордиться своей хотя бы частичной принадлежностью к еврейскому народу.
Историческая память – наиболее мощный фактор сохранения еврейской идентичности. Ибо без этой памяти ни антисемитизм, ни государство Израиль, ни Холокост, ни семейные традиции и даже деятельность еврейских организаций не имеют под собой твердой почвы. Чем глубже эта память, тем устойчивее оказывается еврейская идентичность – тем болезненнее переживается антисемитизм, тем охотнее люди вовлекаются в еврейскую жизнь, ловят любую информацию о еврейской культуре и традициях, тем больше знают они о шести миллионах своих погибших, тем больше гордятся своими великими «соотечественниками» и «еврейским вкладом» в мировую и российскую культуру.
Как говорила одна из моих опрошенных: «без знания религиозной жизни, без знания Торы, соблюдения праздников не может быть представления о еврействе и еврейском национальном самосознании. Нет без этого – без традиций и без языка, ну хотя бы без представлений о языке, на котором зиждется вся жизнь евреев… и на памяти все построено, о своей истории, о памятных ее вехах, о том, чтобы помнить, помнить, помнить – без этого невозможно».
Иными словами, вопреки расхожему утверждению: «кровь не водица», вслед за Френсисом Фукуямой, сказавшим, что кровь и происхождение – в душе, а не в теле, я полагаю, что принадлежность к тому или иному народу (этносу, этнической общности) - не гены, не «кровь» или раса, но – память, вобравшая в себя культурный и исторический опыт поколений. Эта память - ядро того, что специалисты называют этнической идентичностью или самосознанием.
Российские евреи – такие же, как все, но все-таки иные. Эта инаковость коренится в иной памяти и ином самосознании. Они не хуже и не лучше, они – другие.
Итак – национальность, религия, культура? Иногда то, и другое, и третье, но часто – ни то, ни другое, ни третье. Нет «собирательного» российского еврея, это разные люди, не всегда считающие себя евреями, исповедующие разные религии или не исповедующие никакой религии. И культурно они во многом сходные с окружающим их русским большинством, но – другие. Это память и самосознание, то, что действительно «в душе, а не в теле».
Свежие комментарии