Пер Гюнт. Драма Генриха Ибсена.

Драма Генрика Ибсена "Пер Гюнт"

 

  «Пер Гюнт» — это скорее поэма, разыгранная в лицах. Трудно представить, что Ибсен рассчитывал на восприятие зрителя, а не читателя. Бесконечная череда коротких сцен, происходящих каждый раз в новом месте (на хуторе, в горах, в избушке, в пальмовой роще, около египетского сфинкса и т. д.), требует частой смены декораций. Один длинный диалог происходит, в то время как «Пер Гюнт скачет по пустыне на белом коне» с девушкой, сидящей перед ним в седле. Другой — у прибрежных рифов Норвегии, когда на фоне тонущего корабля Пер Гюнт и судовой повар всплывают с двух сторон от перевернувшейся лодки. Если эти сцены представить в театре очень сложно, то другие — почти невозможно. В пьесе есть реплики, принадлежащие пожухнувшим листьям, падающим с веток каплям росы.

 

 

Имя героя и некоторые мотивы пьесы восходят к норвежской легенде о хвастливом охотнике, сражающемся с разной нечистью. Однако у Ибсена действие «длится от начала XIX века до шестидесятых годов», и фольклорный образ приобретает черты человека этого столетия, главной бедой которо­го драматург считал безразличие к нравственности, безликость испособность приноровиться к любым жизненным обстоятельствам, «плыть по течению». Судьба заносит Пера Гюнта в самые разные места, невообразимые стечения обстоятельств помогают выпутаться из неприятностей, и везде он умеет приспособиться, стать своим: и в компании торгашей-европейцев, и в арабском племени, принявшем его за пророка, и в стенах каирского сумасшедшего дома, где его признают царём умалишённых. Фольклорные мотивы вводятся Иб­сеном сначала в форме забавных историй, которые рассказывает о себе герой. Потом Пер Гюнт не то шутку, не то всерьёз сравнивает себя с троллем. Проходит совсем немного времени, и он впрямь попадает в царство  безобразных и злых троллей, чуть не становится их королём и, отведав славного кушанья — коровьей лепёшки и бычьей мочи, на всю жизнь усваивает правило, сформулированное королём троллей:

 

Под солнцем все люди объяты одним,

 Твердят: -Человек, будь собой самим!»

 У нас же в горах говорит любой:

 «Тролль, упивайся самим собой!».

 

 (Перевод П. М. Карпа.)

 

 

Пер Гюнт самим собой так и не становится. Поэтому в старости, возвра­тившись из долгих странствий в Нор­вегию, он встречает Пуговичного мастера с плавильным ковшом. По­скольку Пер не совершил в своей жизни ничего по-настоящему хороше­го или плохого, его нельзя отправить ни в рай, ни в ад, и Господь повелел его переплавить, чтобы, смешав с дру­гими такими же, использовать в каче­стве материала для дальнейшего тво­рения. Лишь одно может помочь Гюнту: если кто-нибудь подтвердит, что он хоть раз был самим собой. Ни­кто не соглашается на это, и только заступничество возлюбленной Пера Сольвейг спасает его от гибели.