ОБНАЖЕННЫЕ НА ФРЕСКАХ-2 (ИНДИЯ,ХРАМ АДЖАНТЫ).

Счастлив тот, кто видит круглые
Эти розовые пальцы, эти плечи,
Золото шеи, губы цвета меди,
Сияющие тела, подобные луне.









Древняя живопись Индии представлена росписями на стенах пещер и храмов. Но на основании литературных источников можно предполагать, что уже в начале 1 тысячелетия новой эры, если не раньше, создавались живописные произведения станкового характера. В частности, картины и „портреты" отдельных лиц вывешивались на театральных сценах. Писались они, вероятно, на ткани или деревянных досках. Сказители мифов и барды Раджастхана, читая нараспев свои повествования, сопровождали их развертыванием свитков, где были изображены деяния божеств и подвиги эпических героев. От периода расцвета изобразительного искусства при династии Великих Моголов (16-17 вв.) сохранились миниатюры большого формата, написанные на ткани, что говорит о продолжении древней традиции этой техники живописи.



„Классический" период монументальной живописи Индии приходится на 4-8 века, хотя в 7 веке, например, в Аджанте, уже наблюдается некоторый упадок, который заметен в перегрузке ставших менее совершенными композиций; подлинный же расцвет падает на 5-6 века. Основное количество стенописей в Индии сохранилось со времени эпохи Гуптов главным образом в Аджанте, когда на этой территории господствовала местная династия Чалукья (550-642). Но лучшие из росписей были исполнены в конце 5 — первой половине 6 века при поздних царях династии Вакатаков, о чем свидетельствует надпись в пещере № 16.

С угасанием буддизма в Индии монастырское поселение в Аджанте пришло в упадок. Более тысячи лет пещеры находились в забвении и были открыты случайно только в 1829 году. Английский офицер, охотившийся в окрестностях Вагхоры, встретил мальчика-пастушка с козьим стадом, который позвал с собой сахиба, чтобы „показать ему что-то интересное". Мальчик привел охотника к пещерам.
Однако достоянием науки, а также предметом заботы и охраны живопись Аджанты сделалась далеко не сразу, хотя она была в плохом состоянии: из-за обвалов берега реки дождевая вода проникала в пещеры, и потому в них примерно на полтора метра от пола грунт с живописным слоем обвалился полностью; выше роспись была повреждена летучими мышами, дикими голубями и пчелами.



Начиная с 1920 года Департамент археологии Индии стал предпринимать меры для сохранения живописи Аджанты. Еще в 1843 году Джеймс Фергюссон представил Королевскому Азиатскому обществу свое описание пещер.Аджанта является уникальным памятником, где сохранились росписи, уступающие по количеству произведений только помпейским фрескам. Первоначально все стенные поверхности пещер были покрыты росписями, многие из которых затем погибли. Стенописи Аджанты, даже созданные в одних и тех же пещерах, но, по-видимому, разными мастерами неодинакового таланта, не вполне однородны по художественному качеству.

Живопись сохранилась в шестнадцати (из двадцати девяти) пещерах, но наиболее полно в девяти: №1, №2, №9, №10, №11, №16, №17, №19 и№21. Из отдельных пещер больше всего первоначальных росписей уцелело в пещере № 17; более поздние имеются в пещере № 19 (середина 7 в.) и пещере № 1 (добавления 7 в.); в некоторых пещерах встречаются росписи, датируемые 8 веком.

По повелению каких властителей высекались пещеры, мы знаем только частично. Так, пещера №16 была создана по приказу Варахадэвы, министра раджи Харишены династии Вакатаков, пещера №17—по велению царевича Ашмака. Известный китайский паломник-буддист Сюань Цзан, посетивший Индию в 7 веке, писал о монастыре Махараштра (штат Махараштра): „На Востоке этой страны был горный хребет с кряжами один над другим, с ярусами пиков и чистыми вершинами. Здесь был монастырь, нижние помещения которого находились в темном ущелье. Его величественные залы и глубокие пещеры высечены в отвесе скалы и помещались также на вершине, а ярусы его зал и этажных террас имели отвесную скалу позади, выходя передними фасадами к лощине. Этот монастырь был построен Ача-лой из Западной Индии . . . Среди учреждений монастыря имелся большой храм, свыше 30 метров высоты, в котором находилось каменное изображение Будды более 21 метра в вышину. Его увенчивали в семь ярусов балдахины, неприкрепленные и ничем не поддерживаемые, с промежутком между балдахинами почти в один метр. На стенах этого храма нарисованы события из жизни Будды как Бодхисаттвы, включая обстоятельства достижения им бодхи (просветленного знания) и его конечного ухода; все великое и малое здесь было начертано. За воротами монастыря на обеих сторонах — северной и южной — было по каменному слону . . . Пуша Ченна, или Дин-нага, подолгу останавливался в этом монастыре" .



Надпись в пещере №26, относящаяся к периоду между 450 и 525 годами, говорит о создании „скалистого дома", почитаемого мудрецом Ачалой.Хотя описание Сюань Цзана не вполне ясно, но, во всяком случае, показывает, что монастырских помещений и скульптур в Аджанте в 7 веке было гораздо больше, чем теперь. По-видимому, обвалы скал и другие бедствия уничтожили многое из того, что он описывает. Может быть, тут были и большие деревянные постройки. Упомянутые им каменные слоны это, вероятно, те, что стоят у основания лестницы, ведущей к пещере №16. Но ничего подобного „ярусам" пещер и террас, помещениям „на вершине", храму свыше 30 метров высоты с 21-метровой статуей Будды теперь нет. Очевидно, современные пещеры являются только частью большого архитектурного ансамбля; нижние из помещений (пещеры), находившиеся „в темном ущелье", и есть все то, что сохранилось.

Место, выбранное буддийскими монахами для монастырского поселения, находится на крутом каменистом берегу речки Вагхоры (Багхора — „Тигровая река"), которая течет от водопада Сат-Кунд („Семь каскадов") по неглубокому ущелью, делающему здесь полукруглый поворот. Берег с пещерами представляет собой плоский холм, поднимающийся от Вагхоры на высоту около 75 м.
В 6,5 км от пещер находится деревня Фардапур, но их название Аджанта3 дано от селения Аджанта, расположенного в 11 км отсюда и несколько более чем в 100 км на север от города Аурангабада (штат Махараштра).



Расписывавшие эти храмы художники не были монахами. Скорее всего, их специально наняли. А поскольку они были профессионалами, то, несомненно, следовали строгим правилам древнего трактата «Читрасутра» («Беседы о живописи»). Он содержал более тысячи советов, начиная с того, как изображать цветок лотоса с 52 лепестками, до божеств и разных второстепенных персонажей, а также зверей, птиц и растений. И заканчивался «Читрасутра» предписаниями, во что художник должен быть одет и как совершать омовение.

По технике исполнения настенные и потолочные росписи в Аджанте не являются подлинно фресками, хотя, возможно, и написаны они по сырому грунту. В технике фрески краски разводятся на воде без связующего вещества и накладываются на сырую известковую штукатурку. Здесь был использован другой способ.
Сперва на пористую структуру каменистой стены наносился слой из смеси глины, коровьего навоза и измельченного в порошок трапового камня. Для росписи потолков добавляли рисовую шелуху. На этот шероховатый слой толщиной от 4 до 18 мм накладывался очень тонкий грунт белой штукатурки (чунам), какой покрывали также архитектурные детали и скульптуру (для росписи или полировки). Чунам наносили щеткой и иногда полировали плоской железной лопаточкой. Яичные краски растирали с добавлением рисовой или льняной воды с патокой и клеем. Первоначально на белой штукатурке рисовали коричневые или черные контуры будущей росписи, которые затем заполняли красочным слоем и опять полировали. Общим с фреской здесь было лишь то, что грунт всегда был сырым и его смачивали перед расписыванием водой, если он высыхал. Но все остальное было иным и потому живопись Аджанты называть фреской нельзя. Все красители, кроме ляпис-лазури, были местного происхождения, их добывали из окрестных горных минералов.
Поскольку пещеры полутемные, для работы в них устраивали при помощи рефлекторов из металла или, может быть, даже из белой ткани отраженный солнечный свет.



В пещерах Аджанты были расписаны не только стены и потолки, но и колонны.
Надо особо отметить удивительный эффект свечения красок в темноте, по крайней мере одной — белесовато-телесного оттенка. Так, например, после выключения электрического света в пещере №2 (вихара, ок. 500-550 гг.) через короткое время из темноты явственно выступает группа из пяти шествующих женщин-донаторов, написанных на стене часовни; они напоминают мраморные скульптуры, получив большую объемность, чем казалось при свете. Возможно, здесь в краску добавлена известь, дающая такой замечательный эффект, почему-то не получивший объяснения и даже не упомянутый в специальном издании по Аджанте Департамента археологии Индии.

Росписи пещер изобилуют фигурами, сложны по содержанию, в то же время они связаны с особенностями архитектурного окружения и освещения. В целом они декоративны как по композиции, так и по самому характеру письма, не нарушающего впечатления плоскостности поверхности стен и потолков пещер. В них нет, конечно, перспективного сокращения фигур, а их объемность лишь слегка намечена произвольным расположением легких оттенений. Разнообразие красок невелико: коричневый, белый, красный, зеленый, синий (ляпис-лазурь) и желтый, но интересно их богатое сочетание. Преобладает коричнево-оранжевый оттенок.

Росписи делятся на декоративно-орнаментальные (применяемые больше на потолках) и жанровые: сцены из джатак и из жизни Гаутамы Будды; встречаются также изображения отдельных фигур. Миф и легенда, люди и животные, земное и небесное — все участвует в общем потоке жизни, все ликует от полноты жизни, проникнуто ее дыханием, каждый лист трепещет радостью бытия; и человек в зрительном впечатлении играет главную роль.

Все изобилие живых существ, предметов и деталей архитектуры объединено единым ритмом композиции и красочной гаммы. Линии горизонта нет. Среди пышной растительности в окружении животных, божеств и поэтических небесных певиц и танцовщиц (апсар), музыкантов (киннары и гандхарвы) протекает жизнь людей.

Манера письма характеризуется твердыми, хорошо очерченными, но гибкими контурами фигур.
Позы, жесты, движение переданы великолепно, как и подробности быта людей, их разное общественное положение, этническое разнообразие народов и племен. Условности композиции забываются, ибо они позволяют богато развернуть повествовательность сюжета, усилить насыщенность содержания, превратив декоративную цельность живописи в сказочную картину единства всех сфер жизни; в ней выражены единство цели исторических и легендарных событий, ее буйное богатство. Так, в пещере №1 (вихара, ок. 475-500 гг.) на одной из стен предстает процессия выезда раджи Махаджанаки через городские ворота. Она подобна каскаду фигур в самых разнообразных поворотах, позах и движениях. Впереди шествуют изгибающиеся в пляске танцовщицы, воины с мечами, сам раджа восседает на слоне. В стороне справа и выше от этой композиции изображены внутренние помещения жилищ, где жизнь идет своим чередом.
На стенах пещеры №2 показана придворная жизнь не очень крупного раджи. В помещении находится много придворных, большей частью полуобнаженные женщины. Одна из них стоит в стороне, прислонившись спиной к изящной деревянной колонне и грациозно согнув ногу в колене, опираясь подошвой о колонну. Полагают, что это Махамайя — мать Будды. Ее поза, абрис фигуры типичны для искусства Аджанты, образ поэтичен и эмоционален. Зритель, поддаваясь очарованию искусства художника, невольно забывает, вернее, не сразу замечает условные, канонические приемы в ее изображении. Фигура тонка и стройна, но преувеличен удлиненный разрез миндалевидных глаз; ритмично и гибко обегающая фигуру контурная линия сглажена в форме ног, почти не обрисовывая выпуклости икр.

Впечатление от реальной жизни, воссозданной в стенописях Аджанты, глубже и полнее, чем привлекательность от ее декоративности. Люди всех слоев общества жизненны своей эмоциональностью и поэтичностью. Все живут в действии, участвуют в сценах исторического и легендарного характера. И хотя жизнь человека и всего живого слиты воедино, главное здесь в содержании, весь смысл и интерес перенесены на людей. В этом искусстве достигнуто выражение единства в многообразии, передается полнота жизни, одушевляющая все формы, высшие и низшие. Исполненное любви ко всему живому, это искусство, развившееся в этот период буддизма, махаяны и культуры Гуптов, по существу, является народным, хотя в нем чувствуется религиозный романтизм и налет аристократизма. Все эти признаки характерны и для других многочисленных придворных сцен и для образа будущего Будды — Бодхисаттвы.
А. К. Кумарасвамипишет: „Бодхисаттвародился по божественному праву царевичем в утонченно роскошной среде. Печаль бренности земного больше не отравляет его жизнь: она сделалась искусством, где конечный смысл жизни не забыт ... но достигнуты зенит и совершенство, когда внутренняя и внешняя жизнь нераздельны; это и есть психо-физическое тождество, определяющее универсальность качества живописи Гуптов".

Роспись пещеры №1 относится к высшему расцвету искусства Гуптов и является одной из лучших в Аджанте. Характер содержания ее стенописей, проникнутых духом мира и гуманизма, обуславливает формальные достоинства композиции, объединяет ее детали и красочную гамму, и в этом единстве заключается великая гармония. Недаром Аджанта стала символом величия древнеиндийской художественной культуры.
Как наглядная энциклопедия жизни и быта Индии, живопись Аджанты превосходила по количеству сцен рельефы торан в Санчи, так как все двадцать девять пещер были сплошь расписаны. Даже теперь, хотя живопись сохранилась только в 16 пещерах и лишь частично, она являет собой огромное богатство материала из жизни природы, а также этнографического, бытового и социально-исторического характера.



Представление о разнообразии деталей и точности их изображения дает, например, такой факт, что у женщин индийские искусствоведы насчитали до 240 разных форм причесок! Многочисленны и представленные в росписях народы, среди которых встречаются персы, бактрийцы, скифы, монголоиды, а в социальном отношении все слои общества — от правителя до нищего.

С.И.Тюляев «Искусство Индии III-е тыс. до н.э. – VII в. н.э.». Москва. «Искусство». 1988г.

Комплекс подземных буддийских храмов Аджанты создавался на протяжении нескольких столетий, в 200–650 годах. Он представляет собой череду пещер, высеченных в скалах и соединенных широкой тропой. В пяти пещерах расположены храмы (вихары), в остальных двадцати четырех – монашеские кельи (чайтьи). Типичный пещерный храм Аджанты состоит из большого квадратного зала с маленькими кельями, расположенными вокруг него. По бокам зала, отделенные колоннадами, находятся боковые проходы, предназначенные для религиозных процессий. Потолки пещер поддерживают резные или покрытые росписями колонны, резные колонны украшают и входы в пещеры.

Храмы Аджанты стали знамениты прежде всего благодаря своим замечательным росписям. Они сохранились до наших дней только благодаря уединенности и отдаленности храмового комплекса – это позволило уникальным произведениям живописи избежать полного разрушения, которым подвергались древние храмы со стороны религиозных фанатиков. Но другим врагом росписей стали время и климат. В результате только тринадцать из двадцати девяти пещер сохранили фрагменты древней живописи.

Росписи Аджанты – своеобразная энциклопедия жизни Индии V–VII веков. Большинство из них представляют собой иллюстрации к буддийским легендам. Однако наряду со строго каноническими изображениями Будды и святых-бодхисатв здесь можно увидеть и множество жанровых сценок, отличающихся удивительной жизненностью и правдивостью. Это объясняется тем, что на живопись пещерных храмов Аджанты оказало сильное влияние не сохранившаяся до наших дней живопись светского характера, некогда украшавшая дворцы индийских царей и вельмож. Кстати, во многих сюжетах росписей Аджанты присутствуют сцены придворной жизни: принцы проводят время в своих роскошных апартаментах, окруженные женами и прислужницами, выезжают на войну или охоту, принимают гостей. Эти изображения позволяют реконструировать городскую архитектуру Индии той поры: дворцы, дома богатых граждан, ворота – все то, что безвозвратно утеряно и от чего не осталось никаких вещественных образцов.

Статуя Будды в одной из пещер Аджанты

 

Росписи Аджанты создавались на протяжении нескольких столетий многими поколениями мастеров, поэтому в них нашли свое отражение различные направления и стили индийского изобразительного искусства. Объемы росписей поражают: так, лишь в одном из подземных залов живопись занимает более тысячи квадратных метров, причем расписаны не только стены, но и колонны и потолки. И так выглядели все двадцати девять пещер! Индийские мастера как будто стремились перенести в тесный мир подземелий все богатство и разнообразие внешнего мира. Они щедро заполняли стены и потолки пещер изображениями деревьев, животных и людей, покрывая живописью каждый сантиметр поверхности. И вот уже более тысячи лет на стенах мрачных пещер, некогда освещавшихся огнем светильников и факелов, среди причудливых скал и развесистых деревьев живут своей жизнью суетливые маленькие обезьяны, ярко-голубые павлины, львы и фантастические сказочные существа с человеческими торсами, звериными хвостами и птичьими лапами. Мир людей и мир небесных духов, мир буддийских сказаний и реальный мир «далекой Индии чудесной» – все это с удивительным искусством нашло свое воплощение на стенах пещерных храмов Аджанты.

Фрески Аджанты

 

Наряду с картинами из жизни Великого Учителя – Будды, наряду с изображениями бодхисатв, буддийских монахов и религиозных символов в росписях Аджанты присутствуют картины откровенно эротического содержания, с точки зрения европейца – просто непристойные, которые едва ли могли соответствовать потребностям уединенной жизни монахов. Но это тесное сосуществование религиозных и эротических сюжетов является традиционным для средневековой Индии и присутствует практически во всех буддийских и индуистских храмах. Более того: эротические сцены нередко служат иллюстрациями религиозных сюжетов из жизни и учения Будды. То, что для европейцев выглядит непристойным, никогда не воспринималось таковым в Индии, где признавались законными все проявления человеческой жизни, в том числе и такие, на которые в других местах накладывалось табу.

Сцены, изображенные в росписях Аджанты, как правило, сюжетно не связаны между собой. Они представляют отдельные циклы, иногда написанные в разные времена, и связь между этими циклами весьма условна. Отдельные эпизоды изображены самым неожиданным образом по отношению друг к другу, разные сцены не отделены друг от друга какими-либо рамками, а незаметно переходят одна в другую. И это хаотическое нагромождение сцен только подчеркивает многообразие охватываемых событий.

Исследователи росписей Аджанты неизменно обращают внимание на тот реализм, с которым изображена жизнь во дворцах, селах и городах Индии середины I тысячелетия нашей эры, в результате чего живопись Аджанты приобретает характер исторического документа. Так, в сцене «Будда укрощает бешеного слона» можно видеть, как выглядела торговая улица в древнеиндийском городе: лавки с товарами, утварь, повозки, полотняные навесы на бамбуковых шестах, защищающие лавки от солнца. И с поразительным мастерством изображены напуганные разъяренным слоном люди, в панике разбегающиеся и прячущиеся кто куда. А что, ведь и такие сцены, наверное, действительно иногда разыгрывались на индийских рынках!

В росписи Аджанты органично вплетаются каменные скульптуры и рельефы. С особенным искусством оформлен центральный вход в один из подземных храмов. Над ним изображены восемь Будд в белых и розовых одеждах на черном фоне. Под ними – восемь изображений счастливых влюбленных пар. Эти образы облетели весь мир и, вероятно, имеются в любом издании по искусству Древней Индии. В полумраке ниш по обеим сторонам входа стоят монументальные скульптуры богинь священных рек Ганга и Джамны. Одна из богинь стоит на каменной черепахе, другая – на крокодиле. Ниши со скульптурами обрамляет живописное изображение густой листвы.

Роспись потолков пещерных храмов Аджанты призвана уничтожить давление скалы, приподнять пространство над головой. Это достигнуто за счет удивительного разнообразия орнамента, которым расписаны потолки, орнамента, составленного из цветов, листьев, плодов в сочетании с изображениями птиц и животных, образующими единый многообразный мир. В некоторых случаях живописцы попытались придать потолкам характер кессонных, с помощью орнамента зрительно увеличивая высоту сводов пещеры.

Сказочно богатый и многообразный мир росписей Аджанты стал известен миру только после 1819 года, когда давно забытые пещерные храмы были вдруг случайно обнаружены вновь. В 1920-х годах живопись в пещерах была тщательно отреставрирована и с тех пор находится под охраной.

Живопись храмов Аджанты стоит в одном ряду с лучшими памятниками древней индийской культуры и искусства. Она оказала воздействие и на развитие живописи почти всей средневековой Азии. Но в первую очередь эти росписи стали основой для развития традиций индийского изобразительного искусства.

 

 

Считается, что этот беспримерный труд перекрыл даже рекорд пирамиды Хеопса. Если вытянуть в линию одни только каменные кружева резьбы, то ее длина достигнет снегов Джомолунгмы.

А фрески считаются венцом восточного искусства. У местных жителей даже существует легенда, что однажды Индра, царь богов, позволил другим богам и богиням устроить пирушку на земле. Но с одним условием - вернуться на небеса до рассвета. Как водится, веселая компания забыла обо всем и не услышала крика петуха, возвещавшего о наступлении утра. В наказание Индра оставил их всех навечно на Земле - на стенах Аджанты. Они замерли там - неподвижные, но сохранившие божественную сущность, готовые отомстить всем тем, кто осмелится осквернить их изображения.

Монахи начали осваивать эти места еще во 11 веке до н. э. и покинули их в XIII веке. Случилось это потому, что буддизм в Индии к тому времени утратил свои главенствующие позиции. Соответственно, приверженцев религии становилось все меньше. И когда умерли последние хранители веры, монастырь и храм опустели.

Существует, правда, и другое предание о появлении странных храмов. Если верить ему, то пещеры были здесь с незапамятных, доисторических времен, когда на территории Азии шумело обширное внутреннее море, а посреди него находился прекрасный священный Остров. На нем жили "Сыны Божьи", передавшие людям знания о природе и мире. Но до Острова невозможно было добраться по морю.

В те далекие мифические времена в Индии существовали школы Мистерий, и верховные жрецы, посвященные этих школ, знали о подземных ходах, по которым можно было попасть на несравненный Остров. Эти тайные ходы соединяли Остров со всеми землями вокруг, и один из них вел в Аджанту, где также находилась школа Мистерий.

Как бы то ни было, долгие столетия монастырское поселение пребывало в забвении, храмы остались без всякого присмотра и постепенно разрушились. Пещеры заросли диким плющом, и тигры, обезьяны, медведи нашли в них приют и убежище. И лишь странники, случайно забредшие в джунгли, наткнувшись на древние пещеры, трусливо бежали прочь от этого места. Слишком длинный шлейф загадок и легенд тянулся за подземными храмами.

Европейцы же узнали об архитектурном чуде спустя много столетий, со слов одного английского офицера.

Белый человек, считавшийся в Индии, как и корова, существом священным, мог позволить себе в "дикой стране" практически все. Однажды один англичанин, утомленный горячим солнцем и бездельем, решил развлечься охотой. Выбрав себе цель - молодого леопарда, он стал преследовать зверя. В пылу азарта сахиб случайно забрел в ущелье, буйно поросшее тропическими растениями, и замер от удивления. На него невозмутимо смотрел огромный каменный Будда. Слегка оглядевшись, англичанин обнаружил множество подземных ходов, ведущих куда-то вглубь горы. Любопытство взяло верх над благоразумием, и белый господин решил обследовать таинственное место. Его добычей стали 29 пещер, протянувшиеся на 500 метров вдоль скалистого берега подковообразного залива реки Вагхоры, неподалеку от селения Аджанта.

 

Пещеры Аджанты спрятаны в непроходимых лесах.

 

Вернувшись домой, офицер рассказал о каменном сокровище соотечественникам. Археолог Джеймс Фергюссон заинтересовался услышанным и решил сам посмотреть на индийское чудо. В 1843 году он представил в Королевское азиатское общество научный отчет с описанием пещер: 24 из них оказались монастырями, а 5 - храмами.

Великолепные росписи сохранились в 1 б пещерах из 29. Но бесценный памятник разрушался под воздействием климата и по вине многочисленных "любителей" старины. Фергюссон забил тревогу.

После доклада ученого Восточно-Индийская компания направила в Аджанту капитана Британской армии художника Роберта Гилла - для исследования и зарисовки росписей.

 

Росписи в Аджанте делались по сухой, а не по сырой штукатурке. Поверхность скалы вначале покрывалась составом, содержащим клей, коровий помет, тонко измолотую рисовую солому. Поверх него накладывался тончайший слой штукатурки, которая тщательно полировалась. Возможно, поверхность стен на ночь смачивалась, судя по очень скудным следам, также тончайшим слоем штукатурки и раскрашивалась.

Состав этих красок ученые и исследователи точно установить не могут до сих пор, но краски обладают удивительным свойством: они и поныне люминесцируют в темноте, поражая посетителей свежестью фресок, их живостью и тонкостью наблюдений древних художников.

Также археологи до сих пор ломают голову над тем, как древние живописцы ухитрялись работать в полумраке пещер. Как смогли расписать их многокрасочными тончайшими рисунками? Возможно, они пользовались для этого зеркалами? Ловили солнце и посылали его во тьму, как это делали художники Египта и некоторые ученые современности, фотографируя неведомые сокровища Гималаев?

Вот эту красоту и взялся донести до европейцев Роберт Гилл. В 1844 году он начал копировать уцелевшие росписи и почти все время проводил в пещерах, даже жил там. Гилл копировал фрески на полотно, а затем прорисовывал и раскрашивал их. Этому непрерывному титаническому труду он отдал 20 лет жизни!

У индусов существует легенда о проклятии пещер Аджанты. Тень этого проклятия, казалось, коснулась и Гилла, осмелившегося нарушить покой богов. На него сыпались неприятности разных мастей: он переболел дизентерией, ломал ногу, пережил политические перевороты. Наконец, в 1866 году копии основных фресок были собраны в лондонском Хрустальном дворце для выставки. Но дворец вместе со всеми полотнами Гилла сгорел во время пожара. Эта трагедия чуть не убила и самого художника. Он пытался начать все сначала, но после пяти лет работы заболел и вскоре умер. Его похоронили рядом с пещерами.

Последовали новые попытки сделать копии фресок, однако сохранить их почти никогда не удавалось. Хорошо известна еще одна драматическая история: группа бомбейских художников четыре сезона подряд перерисовывала росписи, потом картины отправили в Лондон, теперь уже в Музей Виктории и Альберта. На этот раз огонь уничтожил только копии фресок Аджанты.

В конце 20-х годов XX века итальянские ученые опубликовали фотографии пещерных росписей. И Запад, потрясенный искусством древних мастеров, признал Аджанту "самым выдающимся художественным достижением Азии".