§ Биография

Родился Николай Петрович Резанов — в обедневшей дворянской семье 28 марта 1764 года в Петербурге. Через некоторое время его отец назначается председателем гражданской палаты губернского суда в Иркутске — тогдашней столице Восточной Сибири, включавшей в себя территории от Енисея до Тихого океана. Получил хорошее домашнее образование. Отличаясь природными лингвистическими способностями, к 14 годам знал пять европейских языков.

В 1778 году Николай поступает на военную службу в артиллерию, служит в лейб-гвардии Измайловском полку, отвечает за охрану Екатерины II во время ее поездки в Крым в 1780 году, но военную службу оставляет и поступает на службу в псковский гражданский суд. Затем Резанов становится начальником канцелярии у графа Н.Г. Чернышова. Этот служебный рост свидетельствует не только о деловых качествах молодого человека, но и о чьей-то достаточно мощной поддержке. Для обычного чиновника не из дворян или из провинциальных незнатных дворян такие «прыжки» по служебной лестнице «через две ступеньки» были маловероятны, и, начав службу с низшего, 14-го, класса в «Табели о рангах», иной мог дорасти до асессора (должности) и до коллежского асессора (чина, дававшего право на потомственное дворянство) лишь к старости.

В 1791 году после назначения Гавриила Романовича Державина секретарем для доклада по «сенатским мемориям» (документам, представленных сенатом на утвереждение) при Екатерине II Н.П. Резанов переходит к нему на службу в качестве правителя канцелярии, что открывает ему двери кабинетов и домов самых высокопоставленных вельмож. Иногда даже ему приходится выполнять личные поручения императрицы, что еще более ускоряет карьеру молодого человека. Через некоторое время он входит в штат нового фаворита императрицы П.А. Зубова, который, опасаясь возможной замены себя в «должности» фаворита государыни молодым красавцем, под благовидным предлогом избавляется от Резанова, отправив его в Иркутск инспектировать деятельность компании купца Г. И. Шелихова, который претендовал на монопольное право заниматься пушным промыслом у тихоокеанского побережья России.

В 1794 году Резанов по поручению Зубова отправляется в Иркутск вместе с духовной миссией архимандрита (монашеское звание) Иосафа. В Иркутске, Резанов знакомится с «Колумбом Росским» — основателем первых русских поселений в Америке — Григорием Ивановичем Шелиховым. Стремясь упрочить свое положение, Шелихов сватает за Резанова свою старшую дочь, Анну. 24 января 1795 года тридцатилетний Николай Петрович Резанов женится на пятнадцатилетней дочери Шелихова Анне, получая, таким образом, право на участие в делах семейной компании. Это, вероятно, был брак и по любви (столичный красавец с прекрасным образованием и светскими манерами просто не мог не поразить сердце девушки из далекой, глухой провинции), и по обоюдовыгодному расчету: не очень богатый жених становился фактически совладельцем огромного капитала, а невеста из купеческой семьи и дети от этого брака получали родовой герб и все привилегии титулованного российского дворянства. С этого момента судьба Резанова тесно связана с Русской Америкой.

Через полгода после бракосочетания дочери Григорий Иванович Шелихов неожиданно умирает в возрасте сорока семи лет и его капитал делится между наследниками. Николай Петрович, став одним из них, прилагает все свои силы, используя влияние и связи в Петербурге, к созданию на Тихом океане мощной единой российской компании.

В 1797 году Резанов становится секретарем, затем обер-секретарем Сената. Он составляет «Устав о ценах» и учреждает раскладку поземельного сбора в Петербурге и Москве. За эту работу он был награжден орденом Анны II степени и пенсионом в две тысячи рублей в год. А вскоре император Павел I, сменивший умершую в 1796 году Екатерину II, подписывает указ о создании на основе компаний Шелихова и других сибирских купцов единой Русско-Американской компании (РАК), главное управление которой переводится из Иркутска в Петербург, а уполномоченным корреспондентом (представителем) РАК назначается Николай Петрович Резанов. Теперь он — государственный вельможа и предприниматель одновременно. Обер-секретарем Правительствующего Сената Резанов был до 1799 года.

В 1802 году Николай Резанов через посредство министра коммерции графа Николая Петровича Румянцева подал царю записку, в которой указывал на неудобство доставления в новые русские владения провизии, строительных материалов и предлагал доставлять их морем, кругосветным путем прямо из Европы в Америку.

До конца 1802 г., когда стали разрабатываться планы кругосветного путешествия, включавшие в себя «установление морского сообщения» с русскими владениями в Америке, число акционеров РАК увеличилось с 17 до 400, причем среди них оказались и члены Императорской фамилии. Сам Александр I, ставший в помянутом году пайщиком «Русской Америки», определенно выделил Н.П. Резанова из среды деловых людей Империи и осыпал его своими милостями.

 

18 июля 1801 года в семье Резанова появился первенец — сын Петр (1801-?), а 6 октября 1802 года — дочь Ольга (1802-1828). Через двенадцать дней после рождения дочери Анна Григорьевна скончалась. О своей жене Резанов писал: «Восемь лет супружества нашего дали мне вкусить все счастие жизни сей как бы для того, чтобы потерею ее отравить наконец статок дней моих».

После кончины жены Резанов думал взять отставку и заняться воспитанием детей, но встретил препятствие. Безутешному вдовцу император предлагает принять участие в готовящемся первом кругосветном плавании. В 1802 г. Высочайшим повелением Н. П. Резанов назначается посланником в Японию и руководителем первой русской кругосветной экспедиции (1803-1806 гг.) на шлюпах «Надежда» и «Нева». Во время подготовки экспедиции ее руководителям была дана масса разнообразных поручений экономического, политического, научного характера, но основными целями оставались все-таки две: налаживание отношений с Японией и инспектирование Русской Америки (Аляски).

За месяц до отправления в поход, 10 июля 1803 года, Резанов был награжден орденом Св. Анны I степени и ему был присвоен титул камергера двора Его Величества.

7 августа (26 июля ст.ст.) 1803 г. началась первая русская кругосветная экспедиция, состоявшая из двух кораблей: «Надежды» под командованием И.Ф. Крузенштерна (на него было возложено и общее морское руководство) и «Невы» под командованием Ю.Ф. Лисянского.

 

В конце сентября 1804 года русские корабли отправились в Нагасаки. Шестимесячная миссия Его Высокопревосходительства в Японию не увенчалась успехом, и Резанов отправился из Петропавловска-Камчатского на Аляску. Отправив корабль «Надежда» под командованием Крузенштерна в Кантон, а затем в Кронштадт, Николай Петрович на торговом бриге «Мария» взял курс на Ситху. 26 августа 1805 г. бриг «Мария» бросил якорь в бухте Новоархангельска. Здесь, на острове Ситха, Н.П. Резанов познакомился с правителем «Русской Америки», купцом А.А. Барановым.

Нехватка самого необходимого, а особенно — продовольствия, остро сказывалась на русской колонии. Видя тщетность усилий Баранова в этом вопросе, Резанов купил у заезжего американского коммерсанта корабль «Юнона» вместе с его содержимым и тем самым поддержал соотечественников на первых порах. Дальнейшие свои общественно-государственные виды Николай Петрович связал с поездкой на «Юноне» в испанский форт Сан-Франциско, чтобы установить торговые отношения с испанцами. Это ему удалось.

Корабль «Юнона» отплыл в Калифорнию 26 февраля 1806 года под командованием лейтенанта Н.А. Хвостова и через месяц достиг залива Сан-Франциско.

Резанов подружился с семьей коменданта Президио (крепости) Сан-Франциско. Прекрасно образованный и воспитанный командор и кавалер мальтийского Большого креста Св. Иоанна Иерусалимского, Н.П.Резанов сумел очаровать дочь коменданта Сан-Франциско прекрасную Консепсию де Аргуэльо (Кончиту). Между ними вспыхнула любовь, которой суждено было стать легендой.

 

Состоялось обручение. Свадьбу не предрешали, ибо достигнуто было соглашение: жених вернется в Петербург и испросит ходатайства своего Императора на искомый брак перед папой римским. Сам Николай Петрович обещал Кончите и ее родителям, что на это вполне хватит два года, после чего он вернется и они обретут семейное счастье.

11 июня (8 мая) 1806 г. отяжелевшая «Юнона» отвалила от гостеприимной испанской земли и знатный жених провожал взглядом удаляющиеся берега Калифорнии с палубы нагруженной под завязку «Юноны». Он видел их в последний раз, не суждено ему было более повстречаться и с Консепсией.

 

Неудача миссии Н.П.Резанова, казалось, надолго похоронила надежды на установление торговых отношений между Россией и Японией. Однако сам Н.П.Резанов считал, что еще не все потеряно... 8 августа 1806 года Н.П.Резанов вручает Н.А.Хвостову секретную инструкцию, предписывающую тому совместно с Г.И.Давыдовым предпринять плавание к Южному Сахалину, а также к островам Уруп и Симушир. В ходе этого плавания корабли «Юнона» и «Авось» должны были «войти в губу Анивы» истребить находящиеся там японские суда и захватить в плен годных к работе японцев, не способным же к труду японцам следовало разрешить перебраться на Хоккайдо, «сказав, чтоб никогда они Сахалина как российского владения посещать иначе не отваживались, как приезжая для торга».

Н.П. Резанов покинул Америку в июле 1806 года. Из Новоархангельска, буквально спасенного вернувшейся «Юноной» от голодной гибели, путь русских путешественников с чредой малоприятных приключений пролег в Охотск. В Охотске были в октябре. Благоразумие требовало переждать здесь осеннюю распутицу, но Резанов никого не хотел слушать. Затем отправился по «многотрудному пути верховою ездою». В пути его застигли морозы и снега, он простудился и в Якутске лечился десять дней.

«Патриотизм заставил изнурить все силы мои, — говорится еще в прощальном письме, с надеждой, что правильно поймут и надлежаще оценят; — я плавал по морям, как утка; страдал от голода, холода, в то же время от обиды и еще вдвое от сердечных ран моих». Жизнь истончалась стремительно. В морозный день по дороге к Красноярску Николай Петрович упал с лошади и сильно ударился головой оземь. Минутами приходя в сознание, 1-го марта 1807 года Н.П.Резанов скончался в Красноярске в возрасте 42 лет. В метрической книге соборной Воскресенской церкви Красноярска записано: «Исповедан и приобщен. Погребен при соборной церкви»

 

Путешествие в Калифорнию. Кончита.

Первый русский корабль отплыл в Калифорнию 26 февраля 1806 года. На борту «Юноны» был один из правителей Российско-Американской компании, командор и кавалер мальтийского большого креста Св. Иоанна Иерусалимского Николай Резанов. Корабль «Юнона» под командованием лейтенанта Н.А. Хвостова «с неопытными и цинготными людьми» отправился из Ново-Архангельска в Калифорнию и через месяц достиг залива Сан-Франциско.

Калифорния в то время принадлежала Испании, а Испания была союзницей Наполеона, для которого Россия была тогда противником. И в любой момент Франция могла объявить войну России, что означало бы также начало войны России и Испании. Поэтому путешествие в Калифорнию было очень опасным, но Резанов пошел на это.

Назвавшись «главным начальником» русских колоний в Америке, командор вступил в переговоры с местными властями. Для встречи с ним в апреле в Сан-Франциско приехал губернатор Верхней Калифорнии Хосе Арильяга (Jose Arillaga).

Задача, стоявшая перед Николаем Петровичем, была исключительно сложной. Мадридский двор был крайне недоволен любыми контактами с иностранцами и пресекал их в корне, несмотря на затруднения, испытываемые их же колониальными владения от проведения подобной политики. Но за время своего шестинедельного пребывания здесь Резанов сумел проявить незаурядные дипломатические способности и завоевать расположение местного испанского начальства. Царский камергер быстро нашёл общий язык с гордыми испанцами, сочувственно выслушивая их жалобы на «наглость бостонцев», суда которых беспрестанно курсировали по берегам и вели тайную торговлю.

Визит Резанова в Калифорнию и переговоры с испанскими властями оказались неразрывно связаны с одной из самых романтичных историй не только того времени, но и наших дней. Будучи обласкан в доме коменданта Сан-Франциско Хосе Дарио Аргуэльо (Jose Dario Arguello), командор сблизился с его юной дочерью, которая слыла «красой Калифорнии», — Консепсьон (Maria de la Concepcion Marcella), или как её называли в семье, Кончей, Кончитой (Concha, Conchita).

В парадном покое комендантского дома Николай Петрович, знакомясь с его обитателями впервые увидел Её. «Моя сестра Мария де ла Консепсьон, — представлял дон Луис» (сын коменданта президио, который в тот момент находился в Монтерее с визитом к губернатору Калифорнии дону Ариллаге), и гости (Резанов и морские офицеры) вежливо поклонились в ответ на реверанс девушки. Назывались новые имена..., звучал голос дона Луиса... но вряд ли до них доходило всё остальное происходящее после того, как им представили поразившую их необычайной красотой Марию де ла Консепсьон (1791-1857 гг.).

Это была несомненно красавица двух Калифорний. Она сразу приковывала к себе внимание всякого, кто имел счастье видеть её. Природа щедро одарила её великолепными данными: удивительно пушистые ресницы, большие жгучие чёрные глаза, изогнутые линии бровей, стройные красивые длинные ноги, редкий золотистый цвет кожи, чёрные шелковистые волосы. Консепсьон отличалась от других своей живостью и жизнерадостностью, превосходной белозубой улыбкой, стройностью фигуры: мягкие женственные очертания её грациозного тела могли свести с ума кого угодно. Её глаза завораживали ласкающим бархатным блеском, и в них светилась какая-то неземная одухотворённость... они воспламеняли любовь. С уверенностью и превосходством королевы глядела она на окружающих.

Молодой Георг Лангсдорф, натуралист и личный врач Резанова, влюбившийся в Кончиту с первого взгляда, так описывает её в своём дневнике: «Она выделяется величественной осанкой, черты лица прекрасны и выразительны, глаза обвораживают. Добавьте сюда изящную фигуру,чудесные природные кудри, чудные зубы и тысячи других прелестей. Таких красивых женщин можно сыскать лишь в Италии, Португалии или Испании, но и то очень редко». У неё была совершенно естественная, ненаигранная манера держаться — черта, свойственная людям умным и знающим себе цену.

Кончита, как и все девушки её возраста во всём мире, грезила несбыточными мечтами о встрече со сказочным принцем, естественно, что Н.П.Резанов, командор и камергер Его Императорского Величества, сильный, высокий и красивый человек, произвёл на юную испанскую красавицу глубокое впечатление. Резанов был единственным из делегации русских, кто владел испанским языком, поэтому он мог разделить с Кончитой любую беседу. Он часто рассказывал ей, во многом по собственному её желанию, о Петербурге, Европе, дворе Екатерины Великой...

Он восхищал её своим благородством, образованностью, тактичностью, самообладанием, она этого восхищения и не пыталась скрывать. Именно непосредственностью, откровенностью и искренностью она его и завораживала. К тому же он увидел, как она умна (умна не по годам): Кончита давала ему много дельных советов и раскрыла ему глаза на политическую обстановку в Калифорнии. В разговорах они узнавали друг друга с каждой встречей всё больше и больше.

Всё было бы хорошо, если бы не душевная боль Резанова за поселения и людей, оставленных им там, на Севере Американского континента, которые так его ждут... с продовольствием. Ведь главной целью этого являлось установление торговых отношений с Калифорнией, дабы не допустить вымирание русских поселений из-за голода. Это был очень ответственный человек, он знал, что в нём и в его помощи нуждается Россия (Народ!). Так вот, видя, что положение с доставкой хлеба на борт «Юноны» не меняется в лучшую сторону и со дня на день ожидая известия о начале войны между Россией и Испанией, что разрушило бы все планы относительно сделки (по обмену хлеба на товары, находящихся на борту «Юноны»), Резанов решил идти на крайние меры.

Из донесения министру коммерции: «В ожидании губернатора проводили мы каждый день в доме гостеприимных Аргуэлло и довольно коротко ознакомились. Из прекрасных сестер коменданта донна Консепсия слывет красотою Калифорнии. Итак, Ваше Сиятельство, согласиться изволите, что за страдания наши мы довольно награждены были и время свое проводили весело. Простите, милостивый государь, что в столь серьезном письме моем вмешал я нечто романтическое...

Здесь должен я Вашему Сиятельству сделать исповедь частных приключений моих. Видя положение моё не улучшающееся, ожидая со дня на день больших неприятностей и на собственных людей своих ни малой надежды не имея, решился я на серьёзный тон переменить свои вежливости. Ежедневно куртизируя гишпанскую красавицу, приметил я предприимчивый характер её, честолюбие неограниченное, которое при пятнадцатилетнем возрасте уже только одной ей из всего семейства делало отчизну ее неприятною. «Прекрасная земля, теплый климат. Хлеба и скота много, и больше ничего». Я представлял ей российский посуровее, и притом во всем изобильный, она готова была жить в нем, и наконец нечувствительно поселил я в ней нетерпеливость услышать от меня что-либо посерьёзнее до того, что лишь предложил ей руку, то и получил согласие».

Слишком много тогда зависило от Резанова; он не мог, не имел права, хотя бы перед своей совестью, упустить счастливый случай, который являлся спасительным для всех русских поселений в Америке. И, конечно, он, опытный, умудрённый жизнью человек, уже догадывался о любви Кончиты к нему.

Она полюбила Резанова всем сердцем, горячим испанским сердцем. Когда он сделал ей предложение, она не на минуту не задумываясь, согласилась. «Предложение моё сразило воспитанных в фанатизме родителей её (Кончиты). Разность религий и впереди разлука с дочерью были для них громовым ударом. Они прибегли к миссионерам, те не знали, на что решиться. Возили бедную Консепсию в церковь, исповедывали её, убеждали к отказу, но решимость её наконец всех успокоила.

Святые отцы оставили разрешению Римского Престола, и я, ежели не мог окончить женитьбы моей, то сделал на то кондиционный акт и принудил помолвить нас, на то coглашено с тем, чтоб до разрешения Папы было сие тайною. С того времени, поставя себя ко-менданту на вид близкого родственника, управлял я уже портом Католического Величества так, как тою требовали и пользы мои, и губернатор крайне удивился-изумился, увидев, что весьма не в пору уверял он меня в искренних расположениях дома сего и что сам он, так сказать, в гостях у меня очутился...»

Из письма Резанова к министру коммерции (Н.П. Румянцеву) видно, что родители Кончиты были поражены, узнав о намерении Николая Петровича жениться на их дочери. В ещё больший ужас они пришли, когда поняли, что Кончита ни за что не откажется от своей любви, несмотря на все уговоры святых отцов, которые, указывая на невозможность брака ввиду различия религий, надеялись «образумить» упрямую девушку, делая упор на её чувство преданности и верности католической вере. Кончита, самоотверженно защищая свою любовь к Резанову, и не думала «изменять» вере, ведь ей казалось, что Бог поймёт их чувства, для неё различие религий не являлось препятствием к браку. В итоге, было решено «испросить разрешения» на данный («смешанный», т.е. между католичкой и православным) брак у святого Римского Престола. Но Резанов на этом не остановился и добился помолвки, которая в отличие от обручения и венчания не являлась церковным обрядом, поэтому о помолвке было объявлено немедленно.

Разумеется, что прежде, чем сделать предложение, Резанов многое обдумал. Разница в возрасте его смущала не так сильно, как столичная молва. В ту пору в России процветали браки по расчёту, и разница в возрасте мало принималась во внимание. Так что это обстоятельство не волновало командора. Бывала и более значительная разница в летах. Что же касалось столичной молвы, то тут дело обстояло серъёзнее. Мнение света на Руси всегда значило очень много, поэтому следовало опасаться молвы. Потому Резанов напишет в письме своему покровителю и другу, министру коммерции графу Николаю Петровичу Румянцеву о том, что причиной, побудившей его предложить руку и сердце юной испанке являлась польза Отечеству, ради чего он был готов поступиться многим в личной жизни. Это правда, но не полная...

Искренняя любовь к 40-летнему действительному камергеру доставила прекрасной Консепсьон слишком мало радости и слишком много печали, но зато помогла Русской Америке пережить один из наиболее трудных периодов её истории: разнообразные продовольственные товары потекли в трюмы «Юноны» в огромном изобилии. Начальный опыт торговли с Калифорнией, таким образом, оказался весьма удачным.

11 июня (8 мая) 1806 г. отяжелевшая «Юнона» отвалила от гостеприимной испанской земли и знатный жених провожал взглядом удаляющиеся берега Калифорнии с палубы нагруженной под завязку «Юноны». Он видел их в последний раз, не суждено ему было более повстречаться и с Консепсией.

Окрыленная надеждой юная испанка считала дни до возвращения возлюбленного. Она часто выходила на мыс, садилась на камни и подолгу смотрела нa океан, не покажется ли парус с русским флагом. В этот мыс упираются сегодня опорные быки всемирно знаменитого подвесного моста «Золотые ворота». А в самом Президио есть небольшой музей на территории военной базы 6-й армии, где можно увидеть макет военного поселения, каким оно было 200 лет назад, и две маленькие фигурки на мысе у входа в бухту Сан-Франциско — это Николай Резанов и Кончита. Кстати, до 1846 года это место называлось не Сан-Франциско, а Ерба Буена, что по-испански означает — хорошая трава.

Но проходили дни, недели и даже месяцы. Родители убеждали Кончиту быть благоразумной. Моряки принесли из России весть, что Резанов простыл на Аляске и, не дожидаясь выздоровления, продолжил свое путешествие в Петербург. Он спешил, собак сменяли олени, оленей сменяли кони. Менялись люди, но сердце Резанова не выдержало. Он умер в Красноярске. Там по сей день находится его могила. Но Кончита не верит рассказам, продолжает ждать, она надеется на чудо.

Еще после посещения Президио в 1806 году у Николая Резанова возникла идея основать в Калифорнии поселение, чтобы оно стало житницей сельскохозяйственных продуктов для Ново-Архангельска и всей Русской Америки. В то время территории, лежащие севернее залива Сан-Франциско, в соответствии с соглашением, подписанным Англией, Испанией и Россией считались свободными. У Резанова были захватывающие дух планы. Будучи в Президио, он почувствовал, что Испания тяготится своими колониями в Северной Калифорнии и готова вести переговоры об их дальнейшей судьбе. В своих мечтах Резанов уже видел Калифорнию российской. Резанов писал директорам РАК после возвращения из Калифорнии на Аляску: «Мало-помалу можем простираться далее к югу, к порту Сан-Франциско. В течение десяти лет до той степени можно усилиться, что и Калифорнский берег всегда иметь в таком виду, чтоб при малейшем стечении обстоятельств можно его было б включить в число российских принадлежностей. Гишпанцы весьма слабы в краю сем».

По инструкции Резанова, правитель Русской Америки Александр Баранов посылает отряды своих людей на юг для отыскания подходящего места. В 1812 году такое место было найдено. 15 марта отряд под командованием Ивана Кускова приступил к строительству поселения. Осенью, 11 сентября, состоялось торжественное открытие новой колонии. Она состояла из небольшой крепости и нескольких домов за ее пределами. Население составляли 95 русских промышленных людей и 80 алеутов-охотников. Крепость назвали Форт Росс.

Позднее построили небольшие заимки в заливе Румянцева и на реке Славянка. Однако место для поселения было выбрано неудачно. Бухта не давала надежного укрытия судам, она была открыта ветрам и волнам со стороны океана. А узкая полоска земли между океаном и горами не могла родить в достаточном количестве хлеба и овощей, чтобы прокормить русское население Аляски. Частые туманы с океана сводили на нет все усилия земледельцев. Через тридцать лет в 1842 году Форт Росс был продан Саттеру.

Три десятилетия ждала Кончита своего нареченного. За нее сватались лучшие женихи Калифорнии, но получали неизменный отказ. После известия о смерти Резанова, донна Консепсьон посвятила себя благотворительности и обучению индейцев. В Новой Калифорнии ее называли La Beata (Благословенная). В начале 1840-х годов донна Консепсьон поступила в третий Орден Белого Духовенства. После основания в 1851 году конвента (монастыря) Св. Доминика она приняла монашеский сан под именем Мария Доминга. Консепсион (Кончита) умерла в возрасте 67 лет 23-го декабря 1857 года и ее тело было захоронено на кладбище монастыря, а в 1897 году перенесено на специальное кладбище Ордена Святого Доминика. Здесь Рядом с ее могилой историческое общество Калифорнии соорудило стелу в память об этой романтической любви.

На Аляске, вблизи Ситки, бывшей столице Русской Америки есть маленький островок под названием Аргуэло. Это последний привет, который послал своей нареченной Николай Резанов, назвав остров ее фамилией.

В романе «Утраченная империя» Гектор Шевиньи так напишет о первой красавице Калифорнии: «Консепсион оказалась не только внешне прекрасной, своевольной и страстной женщиной. Она оказалась сильной духом, способной вынести всё с гордо поднятой головой и без жалоб и компромиссов прийти к своему горькому концу».

 

 

§ Память о Н.П. Резанове

Николай Петрович Резанов был руководителем первого русского кругосветного плавания, первым полномочным посланником в Японии, уполномоченным императора в ранге министра по делам русских земель в Северной Америке. Его стараниями для Отечества были сохранены Аляска, Сахалин, Курильские острова. Резанову посвящены романы и поэмы, а энциклопедия «Британика» ставит его в один ряд с такими преобразователями России, как Петр I и Ломоносов.

В 1831 году на могиле Н.П.Резанова в Красноярске, в ограде Воскресенского собора был установлен памятник в виде коринфской вазы на гранитном постаменте. На чугунной круглой плите памятника, окаймлённой лавровым венком, выполнена литая надпись: «Лета 1831-го августа 16-го дня воздвигнут сей памятник иждивением Российско-Американской Компании в ознаменование незабвенных заслуг, оказанных ей действительным камергером Николаем Петровичем Резановым, который, возвращаясь из Америки в Россию, скончался в городе Красноярске 1-го марта 1807 года, а погребен 13-го числа того же месяца.» В 30-х годах XX в. этот памятник был разрушен при переоборудовании собора под аэроклуб.

28 октября 2000 года на Троицком кладбище Красноярска, на могиле Н.П. Резанова, куда по одной из версий его прах был перенесен в конце 50-х годов XX в., состоялась панихида и открытие памятника Резанову. Памятник представляет собой белый крест, на одной стороне которого надпись «Николай Петрович Резанов 1764-1807. Я тебя никогда не забуду», на другой — «Мария Консепсьон де Аргуэльо 1791-1857. Я тебя никогда не увижу.»

На панихиде присутствовал шериф г. Монтеррей (Калифорния, США) Гарри Браун. Шериф развеял на могиле Резанова землю с могилы Кончиты, а взамен взял землю с могилы Резанова, чтобы развеять ее на могиле Консепсии де Аргуэльо. «И это символически свяжет их до бесконечности».