В империи инков девушка не имела особых перспектив на получение образования. Росла она в семье. Свои познания по домашнему хозяйству, кустарным ремеслам и искусству она заимствовала у матери. Некоторым девушкам, правда, все же удавалось получить некоторое образование в акльяуаси – домах «невест Солнца».
Юноша, молодой человек имел возможность получить полное образование и изучить все дисциплины, имевшиеся у инков. (Он получал образование на том уровне, которого достигла наука инков.) Государственным учебным заведением, собственно говоря, университетом Тауантинсуйу был ячауаси, что в переводе с кечуа означает «дом знаний».
Ячауаси был доступен далеко не всем молодым людям, он предназначался исключительно для сыновей из знатных семей. Таким образом, задачей этого учебного заведения было готовить очередное поколение элиты империи. Как утверждает хронист Гарсиласо де ла Вега, основателем ячауаси в Куско был Инка Рока. По его распоряжению к преподаванию в этой школе должны были привлекаться амауту – ученые и мудрецы государства «сыновей Солнца». Инка Рока как‑то сказал: «Если бы я должен был взывать и поклоняться кому‑нибудь, кроме богов, то я бы взывал и поклонялся образованному человеку». В пояснение своей мысли он будто бы добавил: «Потому что образование и наука приносят пользу всем и всему». (Его изречение, принадлежащее к числу вышеупомянутых «золотых мыслей», как и максимы Инки Пачакути, в Перу хорошо помнят по сей день.
)Обучение в университете инков продолжалось четыре года. Основных предметов, по которым велось обучение, также было четыре. Первым предметом в ячауаси был язык кечуа. Вторым – «солнечная религия» государства. Третьим предметом было обучение узелковому письму кипу и, наконец, четвертым – военная подготовка, куда включалась также и история. Судя по всему, назначением истории было документально подтверждать военные достижения предшествующих Инков. Кроме того, вместе с религией история должна была «научно обосновывать» будущие завоевательные акции «сыновей Солнца».
Четыре главных предмета, по которым в ячауаси велось обучение, включали в себя и остальные научные дисциплины. Так, к примеру, к военному делу, помимо истории, относилась и география: ведь учащимся этой аристократической школы в будущем предстояло властвовать над окружавшим Тауантинсуйу миром, а для этого им необходимо было знать географические особенности будущих владений. Обучению кипу логически сопутствовало изучение математики и основ статистики. С религией непосредственно связано было и изучение принципов инкской философии, которая, впрочем, не получила особого развития. К религии относилась также и астрономия (как же могло быть иначе в этом мире, управляемом богами небесных тел!) и связанная с ней календарная система инков.
В помощь преподавателям ячауаси привлекались, как ни странно и необычно, поэты и певцы. Их обязанностью было сделать излагаемый материал более доступным для учащихся («ячакуорун»). С этой целью они «перелагали» в стихи труднодоступные для восприятия «лекции» амауту, а потом сами же и исполняли слушателям ячауаси научную информацию, переложенную на язык стихов и песен. Не все научные отрасли были развиты в империи инков в одинаковой степени. Так, помимо изучения религии и связанной с ней философии, о чем мы говорили выше, и упомянутого культивирования языка, создания произведений словесности (прежде всего поэтических и драматургических произведений), в Тауантинсуйу развивались медицина и в особенности астрономия (а также связанный с астрономией календарь). В развитии остальных научных дисциплин особых успехов достигнуто не было.
Большое значение в империи придавалось астрономии, во многом это было обусловлено тем обстоятельством, что главным богом империи и другими божествами были небесные тела – Солнце, Луна, Венера и т. д. Кроме того, в своей тяге к астрономии, в своем пристрастии к звездному небу инки, вне всякого сомнения, продолжали традиции предшествующих культур древнего Перу, тех их представителей, о которых мы по праву можем сказать, что они поклонялись звездам. Так, например, совершенно очевидно, что огромные рисунки индейцев Южного Перу в пустыне Наска были непосредственно связаны с их астрономическими наблюдениями. Как известно, и на северном побережье практически все определялось культом Луны, которому, собственно говоря, и была посвящена последняя прибрежная империя Чиму.
Инки же в отличие от жителей Чиму почитали не Луну, а Солнце. Именно поэтому их астрономическая наука в первую очередь уделяла внимание этому небесному телу. Для астрономов Тауантинсуйу, так же как и для астрономов других древнейших перуанских культур, особый интерес представляли солнцестояния и равноденствия.
Для наблюдения за Солнцем, а также для точного определения времени равноденствия и солнцестояния, то есть четырех важнейших периодов солнечного года, астрономы империи инков во многих местах Перу соорудили специальные «обсерватории». Хотя, впрочем, называть обсерваториями эти, в общем‑то, примитивные сооружения было бы, пожалуй, слишком громко. Наиболее крупный пункт наблюдения за Солнцем находился, естественно, в столице государства – в Куско. Как утверждают, он состоял из восьми, а, возможно, первоначально из 12 или даже 16 столбов, половина которых находилась на западной, половина – на восточной окраине города.
У инков был еще один вид примитивных обсерваторий, которые назывались «интиуатаны», что означает буквально «место, где прикреплено, привязано Солнце». Эти обсерватории высекались в скалах. Посредине каждой интиуатаны находился каменный столбик – «гномон», – по тени которого, помимо всего прочего, можно было установить, «который час». В полдень этот столбик не отбрасывал тени, в первой половине дня тень убывала, во второй, наоборот, прибывала. Примитивность конструкций этих разбросанных по всему Перу обсерваторий интиуатан с очевидностью свидетельствует о том, что астрономы этой культуры, столь тесно связанной с небесными светилами, и в особенности с Солнцем, отнюдь не достигли того уровня, которым по праву могли гордиться их центральноамериканские современники, в первую очередь майя, бывшие удивительно точными астрономами.
Объектом внимания инкских астрономов прежде всего было священное Солнце, то, как оно передвигалось по небосклону. Вели они наблюдения и за другими небесными светилами, например Луной. Очевидно, для этой цели использовалась обсерватория Кильярми (буквально: «лунный камень»), находившаяся на холмах над Куско. Уделялось внимание и Венере, известны им были и некоторые другие планеты – Марс, Меркурий и Сатурн. Интерес инкских астрономов вызывал и ряд созвездий, в особенности Плеяды, а также Водолей, Близнецы, Дева, Весы и, конечно же, Южный Крест.
Календарь инков был прежде всего ориентирован на Солнце. У жителей Тауантинсуйу год продолжался 365 дней (назывался он «уата»). Год делился на двенадцать 30‑дневных месяцев, после которых в календаре еще следовало пять (а в високосный год – шесть) заключительных дней, которые по‑кечуански назывались «алька конкис», то есть «дни без работы».
Разделение года на месяцы в жизни империи играло большую роль. Инки, любившие во всем порядок, скрупулезно устанавливали, какие сельскохозяйственные работы и в каком месяце должны были выполняться. Пожалуй, можно даже сказать, что их календарь был полностью подчинен крестьянскому труду, выращиванию важнейших сельскохозяйственных культур. Сказанное отражается и в названиях многих месяцев. Для того чтобы внести разнообразие в монотонную жизнь населения империи, «сыновья Солнца» предусмотрительно ввели, буквально узаконили, в каждом из 12 месяцев года какой‑нибудь праздник, или же торжество. Именно поэтому в названиях многих месяцев имеется кечуанское слово «райми», обозначающее «торжество». Так, к примеру, если брать по порядку, первый месяц инкского календаря назывался «капак райми», что означает «большой праздник». В период «большого праздника» (обычно это время посадки картофеля и лебеды киноа) происходило торжество посвящения юношей в мужчины, обряд, при котором юноши получали свое окончательное имя.
Во втором месяце года, называвшемся «месяц малого созревания», происходили торжества, во время которых по ритуалу убивали лам, а затем приносили их в жертву Солнцу – Инти. Кости животных, принесенных в жертву Инти, смешивали с различными священными снадобьями, а потом бросали в реки империи. Третий месяц (наш февраль) в империи, как правило, обозначали как «месяц большого созревания». В этом месяце в честь Солнца торжественно приносили в жертву морских свинок. Четвертый месяц (наш март) в инкском календаре назывался «месяц созревания цветов». Самим своим названием он напоминал о том, что именно в это время горные луга начинают покрываться бесчисленным множеством цветов. Этому событию опять сопутствовало торжество.
Проходили своим чередом месяцы инкского года. Пятый месяц (наш апрель) назывался «праздник молодой кукурузы», шестой (наш май) – «главная уборка урожая». Седьмой назывался «торжество Солнца». На этот месяц приходилось солнцестояние, которое отмечалось как один из самых больших праздников империи – праздник, посвященный Инти. Июль – восьмой месяц года – индейцы называли «время отдыха».
Девятый (наш август) назывался «время великого очищения». Десятый месяц – сентябрь – на языке кечуа назывался «койя райми» – «торжество королев». Одиннадцатый – октябрь – имел название «время воды» или чаще «праздник дождливого неба». Название последнего месяца (он соответствовал нашему ноябрю) было «айя марка райми», что в вольном переводе означает «торжество мертвых». Так и шли друг за другом двенадцать месяцев инкского года. А когда по положению лучей солнца на столбах необычной обсерватории около Куско инкские астрономы могли установить, что год завершился, все опять начиналось сызнова, с самого начала. Тогда опять из клубочка времени начинали разматываться один за другим месяцы, и в каждом месяце гражданина империи ожидали один или два дня праздников и много, очень много дней тяжелого, изнурительного труда.
тингл ::: Государство инков. Слава и смерть сыновей солнца
Астрономия являлась одним из двух важнейших научных направлений в империи инков. В Тауантинсуйу наука должна была служить интересам государства и высшего общества. Деятельность ученых‑астрономов, которые благодаря своим наблюдениям могли установить наиболее подходящие сроки начала или просто выполнения тех или иных сельскохозяйственных работ, приносила немалую пользу как государству, так и всем его гражданам.
Вторым из двух наиболее развитых направлений науки в империи инков была медицина. Каждый человек, даже если он жил в первобытном обществе, заботился о своем здоровье. Человек всегда старается устранить последствия полученных травм, пытается превозмочь болезни, которые ему угрожают.
В Тауантинсуйу состояние здоровья жителей отнюдь не было частным делом граждан. Совсем наоборот, империя была кровно заинтересована в том, чтобы ее пурехи, которые сегодня были крестьянами, а завтра могли стать воинами, как можно лучше служили государству. А хороший крестьянин, хороший ремесленник, а тем более хороший воин должны были иметь великолепное здоровье.
Таким образом, медицине в Тауантинсуйу была предоставлена «зеленая улица» Впрочем, это была медицина особого рода Медики инков могли делать поистине фантастические операции, приносившие человеку большую пользу, в том числе и очень сложные операции на черепе. И вместе с тем нередко эта же медицина прибегала к приемам, унаследованным от далекого прошлого, приемам, которые не имели абсолютно ничего общего с наукой и, скорее всего, относились к области магии Несмотря на наличие пережитков прошлого, знахарских лечебных приемов, медицина инков, их фармакология располагали таким разнообразием методов и средств, что их изучение заслуживает всяческого внимания.
Для начала остановимся на методах лечения. Существует один совершенно уникальный труд, несколько необычный для работ по истории американских индейцев. Он называется «Клистир в древнем Перу» (El clistir en el entiquo Peru), автором которого был профессор Велес Лопес.
И действительно, инки, как ни странно, применяли клистир – трубку, наполненную жидкостью, в один из концов которой лекарь дул примерно таким же образом, каким индейцы джунглей Перу дуют в свое духовое ружье.
Трубка для клизмы является одним из немногих сохранившихся инструментов инкских «терапевтов» Гораздо больше инструментов оставили после себя древнеперуанские хирурги. Помимо всего прочего, к числу этих хирургических инструментов относились бронзовые скальпели различной величины, пинцеты, иглы, скобки, бронзовые ножи «туми», напоминающие по своей форме кухонный нож‑сечку, а также зажимы, посредством которых местные инкские лекари перетягивали вены, чтобы остановить кровотечение. Большой интерес представляют особые острия из обсидиана, с помощью которых южноамериканские эскулапы делали свою самую сложную операцию – трепанацию черепа. Важно подчеркнуть, что это отнюдь не были какие‑то уникальные операции, выполняемые лишь чрезвычайно талантливыми хирургами. Напротив, в Перу было обнаружено более десяти тысяч черепов, вскрытых инкскими врачами. Даже первое обследование найденных археологами древнеперуанских трепанированных черепов, предпринятое в прошлом веке французским антропологом Пьером Полем Брока, показало, что индейские пациенты после этой крайне тяжелой операции оставались в живых. Брока обнаружил на месте отверстия в черепе следы регенерационных костных изменений. Нередко после операции трепанации отверстия в черепе древних перуанцев заделывались серебряными дисками или же кожицей тыквы‑горлянки.
Инкские врачи вскрывали череп по‑разному. Так, например, они либо с помощью обсидиановых игл делали в черепе несколько миллиметровых проколов, либо, наоборот, вскрывали поврежденную часть черепной кости, сделав четыре длинных надреза. В результате в определенном месте черепа получался квадрат или же прямоугольник. Еще более фантастичным представляется вывод, к которому пришли археологи на основе изучения скелетных останков оперированных перуанских индейцев. Как было установлено, у некоторых пациентов череп при жизни трепанировали не один раз!
Чем же объяснить, что инкские врачи делали такое количество операций на черепе, хотя, как известно, и сегодня – в XX столетии – эти операции принадлежат к числу наиболее сложных? По всей видимости, здесь играл роль тот факт, что решающей фазой во всех боевых столкновениях армии империи с врагами «сыновей Солнца» всегда был рукопашный бой. Главным оружием в этом бою была макана – каменная палица со звездообразным наконечником, несколько напоминающая булаву гуситских воинов. Удар, нанесенный маканой, вне всякого сомнения, тяжело повреждал голову воина.
Судя по всему, инкские врачи знали, что паралич, наступавший в результате повреждения черепа маканой, был вызван тем, что раздробленные черепные кости давили на мозговую ткань. Поэтому они и старались устранить у своих пациентов остатки поврежденной черепной коробки.
Древнеперуанские лекари, как инкские, так и доинкские, помимо операций на черепе, осуществляли и многие другие хирургические вмешательства. Так, на керамических сосудах, обнаруженных главным образом на северном побережье Перу, очень часто можно видеть изображения людей с ампутированными нижними конечностями. Подобную операцию очень часто делали здешним индейцам, в особенности жителям прибрежных (впрочем, не только этих), низинных районов страны, где водился червь Eremia analoga, очень часто внедрявшийся в стопы или же под ногти и откладывавший там яички. Эти гнусные червячки иногда причиняли перуанским индейцам такие невыносимо страшные боли в нижних конечностях, что врачу просто не оставалось ничего другого, как ампутировать пациенту больную ногу.
Некоторые из медицинских инструментов, найденные в могильниках древних индейцев Перу:
1 – большой операционный нож,
2 – скальпель с деревянной ручкой,
3 – скальпель с костяной ручкой,
4 – бронзовый «туми» для раздробления костей,
5 – бронзовый скальпель
Инкские хирурги, конечно, делали и другие, менее серьезные операции. Кстати говоря, древнеперуанские лекари весьма своеобразным способом обрабатывали ранки, оставшиеся после некоторых операций: они прикладывали к ранке двух необычайно крупных местных муравьев, прижимали их, после чего эти муравьи вгрызались друг в друга своими огромными челюстями. Врачи отрывали головки муравьев и в буквальном смысле слова залепляли этими головками рану. Инкские врачи «ампикамайок» занимались также кровопусканием, вправлением вывихнутых суставов, вскрывали гнойники и тому подобное.
Для того чтобы ампикамайок мог делать свои операции, многие из которых нам сейчас представляются попросту фантастическими, ему, естественно, приходилось применять средства для одурманивания больного или же по крайней мере средства местного обезболивания (локальная анестезия). Мы не знаем, какими анестетиками пользовались инкские хирурги. Однако нам известно, какие они знали наркотики. Очевидно, именно их они и давали своим пациентам.
К числу наркотиков, известных инкским врачам, относился, к примеру, дурман (из рода Datura stramonium), из которого и современная медицина получает широко распространенный атропин, далее «айя уакак» (Banisteria caapi) из района перуанской Амазонки; из него получали три различных алкалоида, в том числе «уильку» («вильку») – в ботанической терминологии это Piphtadenia colubrina. Семена уильки измельчали в порошок и нюхали.
В числе одурманивающих растений свое место занимала и кока, листья которой содержат знаменитый алкалоид кокаин. Кстати говоря, автором первой научной публикации, познакомившей европейских врачей с кокой инков, был уроженец Моравии Зигмунд Фрейд, всемирно известный основоположник психоанализа, который в молодости сам пил коковое вино, тогда еще не подлежавшее запрету.
Инкам были известны не только листья коки, содержащие проклятый алкалоид кокаин, они также знали и употребляли огромное количество других лечебных растений. Из всех многочисленных даров индейского Перу в мировой медицине особое распространение получил знаменитый перуанский бальзам, получаемый из местного бальзамового дерева (на языке кечуа «кина‑кина»).
Перуанское бальзамовое дерево относится к семейству мореновых, к которому также принадлежит ценнейший из всех даров инкской медицины – хинное дерево, из которого получают до 30 алкалоидов. К их числу принадлежит и бесценное лекарство против страшной малярии – хинин (еще один из алкалоидов перуанского хинного дерева – хинидин – является известным средством для лечения сердечной аритмии).
Название «хинин», используемое и по сей день, образовано от фамилии графини де Чиньон – жены перуанского вице‑короля, которая, как полагают, впервые привезла это индейское лекарство в Европу. Известно, что и сами инки, страдавшие от малярии, употребляли хинин для лечения этой болезни.
Помимо малярии, жители империи «сыновей Солнца» болели и некоторыми другими болезнями. Их перечень мы можем найти в иллюстрированной хронике Гуамана Помы. В том месте хроники, где ее автор пишет об инкском годе, он называет также и болезни, появляющиеся в те или иные месяцы.
Многие из болезней, упоминаемых перуанским хронистом, известны и в Европе – например, подагра, различные заболевания, сопровождающиеся расстройством желудка, глазные болезни и т. д. Для некоторых из этих болезней Гуаман Пома приводит и их первоначальные кечуанские названия. В большинстве своем они очень красноречивы. Так, скажем, кечуанское название эпилепсии в переводе означает «он бьется». Болезни почек, мочеточников отнюдь не двусмысленно называются «источник перестал течь». Заболевание, которое, судя по всему, является малярией, называется «чередующаяся болезнь» и т. п.
Некоторые болезни инков в Старом Свете, к счастью, неизвестны. К их числу относится жесточайший южноамериканский лейшманиоз – в Перу он и сейчас еще называется «ута». Сами же инки называли эту болезнь весьма поэтично – «красное облачко». Болезнь ута, напоминающая по своим внешним проявлениям лепру, проказу, сопровождается появлением на носу и на губах больного безобразных язв, края которых окрашены в красный цвет (отсюда и название «красное облачко»). Язвы эти оставляют на лице страшные шрамы.
Если ута была болезнью, распространенной в низменных районах Перу, то другая болезнь инков – «верруга» (иногда ее также называют болезнью Кариона) – встречается у жителей гор. На коже индейцев, больных верругой, также образуются язвы, которые кровоточат до тех пор, пока больной в конце концов не умирает от большой потери крови и общего истощения.
Основной причиной ряда заболеваний, по мнению инков, был грех, совершенный больным. Вот почему в империи инков лечением в первую очередь занимались те, – кому были подвластны сверхъестественные силы, кто боролся с грехом, то есть жрецы. Здоровье знати и самого владыки оберегали жрецы‑врачи из числа амауту, о здоровье же народа пеклись служители культа нижнего звена – травники и просто знахари.
Народные целители у инков пользовались приемами, известными и в ряде других областей индейской Америки. Так, например, они долго высасывали что‑то из тела пациента, пока им не удавалось высосать источник болезни: змею, различных червей, пауков, маленьких ящериц или же камень какого‑либо особенно яркого цвета и т. д.
Наряду с врачами‑целителями, травниками и знахарями в империи инков были и акушерки, в ведении которых находилась гинекология. Этой специфически «женской отраслью» медицины в Тауантинсуйу занимались исключительно женщины. Акушерками (на языке кечуа «уачачикок») эти женщины становились совсем не потому, что они получали специальное образование, – просто им являлись различные видения, сны. Иными словами, они получали, как бы мы сейчас сказали, потусторонние импульсы. Кроме того, в Тауантинсуйу гинекологами становились женщины, которые отличались «женской силой в этой области», то есть тем, что родили двойню или же – что еще лучше – тройню, а может, и четырех детей. При дворе Инков в число основных обязанностей этих уачачикок входил регулярный массаж наружных гениталий жен и наложниц владыки.
В Тауантинсуйу, где Инка в еще большей степени, чем Людовик XIV во Франции, имел право гордо провозгласить: «Государство – это я», здоровье владыки, а также здоровье его жен – и в первую очередь здоровье официальной жены, койи, – буквально было делом всего народа. Но если все же случалось, что Инка заболевал, это означало, что постигшая его болезнь вызвана отнюдь не собственными прегрешениями «сына Солнца». Куда там! Ведь он – посланник Солнца на земле – вообще был безгрешен. Во всем были виноваты граждане его империи, их прегрешения. Как полагали инки, болезнь кусканского «сына Солнца» представляла угрозу здоровью и счастью всех подданных государства. Именно поэтому за быстрое выздоровление властелина молилась вся страна. Если же и молитвы всего народа не могли возвратить Инке здоровье, тогда шли в ход жертвоприношения. Во имя здоровья властителя государства приносили в жертву жизни других людей, прежде всего детей.
Свежие комментарии